Чудовищная ложь

Люди в трущобах восстали. Возможно, правда о чудовищах еще не вышла наружу, но они знают, что им лгут. Они устали от того, что их бьют, морят голодом и используют. Неудивительно, что люди не нападали в последний месяц несмотря на то, что мы нужны им для исследований — они слишком заняты борьбой с собственным народом.

А я? Я была занята тем, что впитывала в себя брачные отношения. Я бодрствую рядом с ним, исследую наш город и позволяю ему учить меня их обычаям и тому, как защищать себя и свой народ. Мы действуем как единое целое, и вместе нас не остановить. Он доверяет мне, они доверяют мне, и в этом забытом городе я нашла то, что всегда искала. Я не знаю, что произойдет завтра, на следующий день, через месяц или через год, но знаю, что пока со мной рядом мой спутник жизни, все будет хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Люди, в конце концов, заплатят, но пока мы довольствуемся тем, что смотрим, слушаем и оставляем их наедине с их чудовищной ложью.

Акуджи протягивает руку и медленно разжимает ее, заставляя меня смеяться над блестящим камнем, лежащим в его ладони. Он дарит мне его каждый день, и каждый день мы вместе идем к стене и кладем его на землю. Сегодняшний день - не исключение. Я вскакиваю, одеваюсь, и когда мы уходим, я машу всем рукой и приветствую всех.

Меня не просто приняли, меня приветствовали и любили.

Они мои друзья, моя семья.

Я благодарна. Для сироты без семьи они - то, в чем я даже не подозревала, что нуждаюсь.

У стены я кладу камень в кучу и прислоняюсь к боку Акуджи, глядя на изрезанный цемент и размышляя обо всем, что он собой представляет.

Люди построили ее, чтобы сдерживать монстров, но вместо этого мы используем ее для защиты нашего народа. Это символ надежды и силы.

Единства.

— Рейгнер, Версалис! — зовет голос, и мы поворачиваемся, чтобы увидеть гонца, остановившегося перед нами.

— Что такое? — спрашиваю я, мгновенно насторожившись.

— Человек, Талия, она говорит, что что-то нашла.

Мы с Акуджи обмениваемся взглядами, понимая, что это значит. Это начало конца для людей, но кто останется в живых, когда осядет пыль?

Мы, я знаю это наверняка.

Я и моя пара.

КОНЕЦ

БОНУСНАЯ СЦЕНА

АРИЯ

Я думала, что моя жизнь не может быть более странной. Думала, что прошла через все препятствия, связанные со спариванием с монстром. Я ошибалась.

Я проснулась от толчка, в ушах раздался встревоженный рев Акуджи. Застонав, я перевернулась и поморщилась от боли в животе и киске.

— Что? — ворчу я.

— Моя малышка, у тебя кровотечение. Я чувствую запах. Где у тебя болит? Дай мне сделать лучше! — требует он.

Я моргаю, открывая глаза, и мне требуется мгновение, чтобы понять, о чем он говорит. Кровотечение? Затем чувствую его своим усиленным чувством, которое становится все сильнее – у меня идет кровь. Затем меня бьют судороги, и сквозь стон я смеюсь.

Это только заставляет его волноваться еще больше. Аку скользит дрожащими руками по моему телу.

— О, черт, дружок, поговори со мной!

— Это просто месячные, — прохрипела я.

Он моргает и садится обратно.

— Месячные?

— Полагаю, у монстров их нет. Везучие ублюдки, — бормочу я. — Это женский цикл. Раньше у меня их не было из-за лекарств, которыми нас снабжали, но, наверное, они наконец-то закончились. Это абсолютно нормально. У меня будет кровотечение несколько дней, я буду мучиться, голодать и требовать внимания, но это нормально.

Акуджи моргает и снова моргает.

Я думаю, не сломала ли я его окончательно.

— И у тебя... идет кровь в дни месячных?

Я киваю и беру его за руку, успокаивая беспокойство.

— Да, из моей киски.

— Твоей киски. — Он выглядит потрясенным. — Она ранена?

— Нет. — Я снова смеюсь, не в силах удержаться. Он такой милый, когда смущается. — Я же сказала, это нормально, хотя, держу пари, у тебя здесь нет тампонов или прокладок, да? Думаю, мне придется что-нибудь придумать. Может, какой-нибудь мех?

— Что? — Акуджи вытаращился, выглядя одновременно заинтригованным и обеспокоенным.

— Чтобы кровь не текла по мне. — Я застонала, потягиваясь, ненавидя боль, проходящую через меня. Вчера на тренировке мы сильно напрягались.

— Ты вся в крови – это так  сексуально, — неожиданно отвечает Акуджи, но затем приседает и раздвигает мои бедра. Я пытаюсь оттолкнуть его. Мне неловко, несмотря на то, что Аку видел и делал со мной очень хорошие штуки с тех пор, как мы познакомились почти полгода назад.

— Красный! — Я протестую, но, несмотря на мою растущую силу, мне с ним не сравниться.

Аку смотрит на мою киску, его глаза вспыхивают красным, а ноздри раздуваются. Его беспокойство превращается в голод, и я бледнею, мои глаза расширяются, когда я смотрю на него.

— Нет, не надо... — Я предупреждаю, но он высунул язык и провел по моим складочкам, пробуя кровь.

— Тебе больно. — Он ухмыляется. — Я сделаю лучше. — Не дожидаясь моего ответа, Аку прижимает меня к себе и лижет мою киску еще лучше.

Возможно, я даже перестала протестовать после первых двух оргазмов.

Кто сказал, что месячные отстойны?

Только не с моим глупым, сумасшедшим монстром.