Чудовищные будни красавицы

Правда, от фотографий Виктор спастись не смог.

Его запечатлели со всевозможных ракурсов.

А вот Филипп позировал точно античный бог. И девушки с визгами и писками наделали сотни селфи и фото с бароном.

Он не прочь был и обниматься и даже чмокнуть в щёчку… Боже… Дай мне терпения не стукнуть Фила прямо здесь и сейчас.

Он мне образ книжного барона коту под хвост сейчас отправит.

Я заканчивала подписывать последние книги, руку уже не чувствовала (вот оно следствие оцифрованного мира, писать скоро совсем разучусь), ко мне с улыбкой подошла девушка-администратор магазина и спросила:

– Что вам принести? Чай или кофе?

– Другую жизнь, пожалуйста. И ещё кофе, – ответила ей с тяжёлым вздохом.

Девушка недоумённо вздёрнула брови, не поняв юмора, и убежала делать кофе.

– Долго ещё? – шепнул мне на ухо Виктор.

Пожала плечами.

– Не знаю. Надеюсь, скоро всё закончится, – проворчала я. – Похоже, только мне и тебе некомфортно среди большого количества людей, особенно когда девяносто девять процентов из них – влюблённые в вас женщины. А вот Фил ловит свою минуту славы.

Виктор и бровью не повёл, лишь произнёс с отвращением:

– Майлз никогда не отличался разборчивостью. Иногда мне кажется, что вся его суть пропитана одной лишь похотью. Больше ничего в нём нет.

На мгновение задумалась. И спросила Виктора:

– Как думаешь, если я при всех тебя поцелую, Фил умрёт от шока?

– Скорее ты добьёшься сердечного приступа моих фанаток, – усмехнулся граф. И странное, ничего не сказал про поцелуй – хотел бы он, чтобы я его поцеловала или нет.

Ну вот, теперь буду мучиться неизвестностью.

Вздохнула и снова улыбнулась, когда ко мне подошла совсем юная девушка и протянула для автографа книгу.

– Для Ани, – пропела эта фея хрустальным голоском и засмущалась, бросив один единственный взгляд на Виктора. – Я влюблена в вашего злодея Виктора, Маргарита.

– Да? – удивилась я и покосилась на замершего, точно и правда он настоящая мраморная статуя, графа Харриса. – А почему не в Филиппа? Он более…

Пощёлкала пальцами, подыскивая нужное слово.

– Доступный? – подсказала девушка и щёки её заалели, когда Виктор в голос хмыкнул.

– Ну-у-у, – протянула я, – просто ему не встретилась настоящая любовь…

Прозвучало жалко.

– Мне кажется, что Виктор и не злодей, – сказала она на полном серьёзе, глядя на графа печальным взглядом оленёнка Бемби. – Он просто одинок. И мне кажется, во второй книге вы расскажете о его трагедии, которая и сделала его таким… жёстким…

Виктор кашлянул, скрывая смех.

А я задумалась.

Поменять героев местами?

Не в смысле телом или душой. Я создам им ситуации, при которых во всём положительный герой Филипп Майлз раскроется с другой стороны – с тёмной.

Я сделаю так, чтобы жизнь встряхнула барона не по-детски и испытала его на прочность, вытащила из глубин его души пороки, тайные и тёмные желания, пробудила его внутренних демонов.

С Виктором, наоборот. Графу придётся вспомнить, что значит, делать добро.

Мне вспомнились слова Микеланджело: «Не знаю, что лучше – зло ли, приносящее пользу, или добро, приносящее вред».

– Знаете, я не стану раскрывать все карты, но думаю, вы в чём-то правы, – произнесла с искренней улыбкой.

Девушка захлопала пушистыми ресницами и сложила губки буквой «О».

Настроение у меня приподнялось.

Идея захватила с головой, и я уже начала в голове прорисовывать сюжет, когда Виктор ядовито заметил:

– Даже не вздумай делать из меня ангела. Марго, я тебе не прощу, если во второй книге у меня возникнет нимб над головой.

– Ты мне не помешаешь, – усмехнулась довольно.

– Я крепкий орешек, Марго. Тебе не сломить меня суть, – мрачно пообещал граф.

Я лишь шире улыбнулась и сказала:

– А я – профессиональный щелкунчик, Вик! Так тому и быть: зло с добром поменяются полюсами.

Глава 12

* * *

– Маргарита —

Когда мы вернулись домой, я чувствовала себя хлеще, чем выжатый лимон. Из меня будто не соки выжали, а душу выпили.

А всё из-за моих героев.

Женская аудитория настолько сильно расчувствовалась от ослепляющего обаяния Филиппа и грозной загадочности Виктора, что нас не отпускали до самого вечера.

Читатели требовали продекламировать несколько самых горячих отрывков из книги. Желательно в лицах. И не меня просили. Графа и барона.

Филипп только рад был. Барон без разговоров взял мою книгу из рук широко улыбающейся девушки и зачитал откровенный отрывок, в котором он выступал главным действующим лицом.

Я готова была провалиться сквозь землю.

Нет, что вы, Филипп прирождённый оратор. Было приятно его слушать, просто услада.

Но сам текст… Господи, хорошо детей не было в магазине.

А вот Виктор отказался, продемонстрировав восторженной публики своё истинное злодейство.

Дамы были в восторге.

Клара подсчитывала будущие нули.

Филипп купался в овациях и любви своих поклонниц. Виктор смотрел на всё это действо с лёгким презрением и вселенской скукой, а мне хотелось крикнуть: «А ничего, что это Я – АВТОР книги! И этих двоих придумала тоже Я!»

Ощущение, что меня вообще не существовало для читателей.

Граф Харрис и барон Майлз затмили мою скромную персону своей харизмой.