Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

И все же грудь Карпова скручивало тревогой, словно железными тисками. Воздух с трудом пробирался к легким, замирал где-то в горле от каждого удара шипастого хвоста. Крылья, утыканные костяными «копьями», били воздух перед собой, отрывая сына от земли порывами ветра.

Венец скатился с черной макушки, со звоном упал на камни. Заклятья ослабели. Дракон пробился сквозь жидкие чары и подсек Артура под ноги. Опрокинул на землю, выбив жезл.

Черное, белое… красное. Все смешалось над изломанной фигурой сына, когда сквозь дыры в шатре прорвались две мускулистые тигриные туши.

Одна бросилась на Зверя слева, вторая справа. Тигры рычали, сверкая синими глазищами. Вцепились клыками в крылья, растягивая жилистое тело в две стороны, пытаясь разорвать Великого дракона на две половины.

Выпутавшись из очередного лассо, Карпов подбросил меч в воздух. Послал его вперед так далеко, как позволяли силы. Клинок вбился в силовое поле рядом с бездыханным сыном, вошел в землю до середины.

– Арт! – рыкнул не своим голосом Демон.

Видел, как шевельнулась рука, потянулась к мечу, продираясь через барьер.

Карпов разрубил жезлом воздух, прочитал формулу «Смертельного жала». Заклятье ринулось в крылатое существо, но отскочило, как от каменной стены. Отправил новое, и еще одно… Без толку. Магией эту тварь не пронять.

– Тамара, хватит! – сдернул с шеи искрящую, жгущуюся петлю. – Мне надо к сыну.

– Я слишком долго ждала, чтобы отпустить теперь, – прохрипела за спиной кошка, вгоняя ему между лопаток ледяной шип.

Тот сразу растаял, оставив тянущую боль. Караваева не собиралась убивать. Она хотела мучить, истязать, вымещая на его теле застарелую обиду. Надеясь излечиться от дрянной зависимости, сцедить убивающий ее яд, копившийся двадцать лет.

– Тебя не учили, что бить в спину мерзко, Тамара? – не отрывая глаз от сына, отправил назад парализующий шар. Явно промахнулся, потому что в ответ в лопатки болезненно вколотился хлыст. Жгучий, хлесткий, полный ненависти удар, но опять не смертельный.

– Ты слишком долго избегал со мной встреч, Андрюша, – процедила Тамара. Она права: им стоило разобраться с проблемой раньше.

Он развернулся, рубанул воздух «Иклерией», отбрасывая кошку обратно к озеру. Туда же, где лежал Брендан.

Крутанул корпус обратно. Увидел, как от удара мощных крыльев тигры разлетаются в стороны, вбиваясь головами в камни. Как Арт рывком встает и вгоняет лезвие в драконью тушу. Молодец, мальчик…

Как Зверь, неистово крича, бьет сына лапой, прорезает кожу. Как падает на него всем своим весом, прижимая к земле.

– Артур! – взревел от боли. Сметая на пути обрывки щитов и остатки пленяющих чар, бросился вперед. К сыну.

Нечеловеческим усилием отпихнул с него драконью тушу с закатившимися глазами. Великий зверь был повержен. Но он не ушел один.

– Мальчик мой, – затащил черноволосую голову себе на колени, ощупал шею.

С рваной раны на горле сочилась кровь. Пульса не было. Не было вообще ничего. Арт не просто лежал без чувств, он ушел на ту сторону и не хотел вернуться.

Нет, нет… Это какая-то дурная шутка богини. Она не посмеет забрать самое ценное сейчас. Его сына, его храброго воина. Черноглазого Демоненка, перед которым только открывалась жизнь.

– Как печально, – цокнули за спиной. Вяземский.

Потом Карпов, конечно, встанет и убьет старика, возродившего того, кого невозможно победить в одиночку. Графа, помешавшегося на бессмертии. Оплатившего его чужими жизнями.

Глаза, не отрываясь, впивались в бледное лицо Арта. В грубоватые, но все же аристократические черты. В упрямый профиль молодого князя. Его сын. Его единственный сын…

С отвратным шмякающим звуком Вяземский вытащил меч из охладевающего тела дракона и опустил в хрустальный котел. Зелье зашипело, принимая драгоценный ингредиент – кровь из самого сердца Великого Зверя.

– Меня ждет вечная молодость, – с загадочной полуулыбкой протянул старик, набирая зелье в серебряный кубок.

Поставил тот на небольшой каменный алтарь, воздвигнутый по случаю ритуала. Активировал защитные артефакты, окружая себя непроницаемым щитом, и принялся читать формулу.

– Тебя ждет вечная старость, – сплюнула Караваева и послала пробную искру в защитный барьер. Та ожидаемо отскочила.

Тамара! Горечь вспенилась во рту. Карпов порывисто обернулся, испепеляя женщину в своей ненависти.

Их неутоленная жажда была взаимной, но он не мог отпустить сына и вкусить сладость мести. Не сейчас.

– Ты этого хотела? Видеть мою боль? Ну так смотри! Впитывай, наслаждайся, – прошипел с отвращением, глядя в серую дымку кошачьих глаз. Гадина. – Я потерял сына. Я не знаю, где дочь. Я обещал своей женщине, что позабочусь о наших детях, и не справился!

– Андрей…

– Сколько еще в тебе ненависти?! – взревел смертельно раненым зверем.

Так же, как недавно ревел дракон. Сейчас он сам был древним драконом. Возрожденным от сна для того лишь, чтобы причинить ему нестерпимую боль и забрать самое ценное.

Тьма сгущалась внутри, погружая сознание во мрак. Глаза с трудом разбирали силуэты вокруг. Даже небо наверху казалось черным, гнетущим.