Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

– Мы с тобой, – Аврора поднялась и фамильярно ухватила магистра за руку. Ну, приехали. Сказал бы, что думает об этом ее «мы». – И не смотри на меня так! Я уже взрослая. И я не останусь в стороне, когда…

– Твой брат уже «не остался в стороне»! – рявкнул, но тут же себя одернул.

Дочь только вернулась, а он уже срывается. Папаша года.

– Моя помощь может понадобиться, – убедительно зашептала Ава, снова хватаясь за отвороты его пальто. – Если вы выйдете на след Блэра, только я смогу вытолкнуть его дух из тела Алекса. Может, мы еще успеем спасти Раскова. Он неплохой парень. Не думаю, что он знал о дурных генах…

Аврора снова надеялась всех спасти. Это в ее характере. Дракона, ламбикуров, тигров, чужого мальчишку, что прибился к их компании в начале года… Удивительно, как еще шурхов в баночку не собирала. Видать, индивидуальная непереносимость.

Андрей не хотел расстраивать дочь, но… Блэр забрал венец, а значит, скорее всего, спасать там уже некого.

Может, парень с самого начала знал, чей потомок. Готовился принять судьбу и стать сосудом для великого предка. Такой вариант тоже нельзя исключать, особенно помня о склонностях синеглазой мамаши.

К тому же, если Ава снова выбьет дух Блэра незнамо куда, все начнется сначала. Пора завязывать с этой порочной практикой и запаковать Темного Принца понадежнее. Да хоть в бутылку запихнуть, как джинна.

Все говорило в пользу того, что обезьянке лучше остаться здесь. Только два аргумента были против: ее огромные умоляющие глаза и неготовность Андрея вот так легко расстаться с только что нашедшейся потеряшкой. Не ровен час, опять отправится на поиски неприятностей.

– Ладно. Ладно… К Джине сходим вместе, а там посмотрим, – кивнул Карпов, в порыве нежности прижимая обезьянку к себе и принюхиваясь к темным волосам. Те пахли душистой смесью лекарственных трав. Непривычной.

Мимо прошла бригада эстер-хазских целителей. Брендан подвел их к Караваевой и Сингху, а сам вернулся и протянул обезьянке что-то в кулаке.

– Нашел у Тамары. Это ваше, Аврора Андреевна, – разжал ладонь, демонстрируя фамильный кулон Карповских и браслет с привязками. – Не стоит такие ценные вещи увозить далеко от Академии. Раненых заберут в Главную лечебницу и приставят охрану. Их судьбу решит магтрибунал.

Ава с опаской покрутила браслет, проверила на вес, понюхала, присмотрелась… Разве что не облизала.

– Надень, если хочешь лететь с нами, – строго велел Карпов, пристально следя за ее движениями.

Только сейчас обратил внимание, что Ава сидит в одном платье посреди заснеженных полей. Папаша года. Торопливо стащил с себя пальто и замотал свою девочку.

Гаркнул в воздух:

– Кви-и-ит!

Морф, отряхиваясь от линяющей шерсти, материализовался сразу с укором на мохнатой морде. Это у него было фирменное выражение, вряд ли сильно менявшееся за три сотни лет.

– Явилась! – пропыхтел, глядя на Аврору. – Я все вольеры, все подвалы подземелья облазил…

– Квит, нам бы большой компанией прогуляться к дому госпожи Ловетт-Расковой, ныне вдовствующей леди Кавендиш, – одернул его Андрей. Все нотации после. – Потолковать с художницей-садоводом… Если она еще жива.

Глава 21. О джинне в бутылке

Аврора

Она вышла к нам почти неодетой. Без плаща и сапог, в одном домашнем платье. Снег совсем не смущал красивую синеглазую женщину с легкой безуминкой во взгляде. Разлохмаченные золотые волосы неопрятными волнами стекали по ее плечам, кончиками доставая до пояса.

Джорджина Ловетт-Раскова, вдовствующая леди Кавендиш, держала в одной руке Венец концентрации, а в другой – роскошный жезл, украшенный камнями.

– Я почувствовала, что ты придешь, – тихо, с небольшой хрипотцой произнесла женщина, не отрывая сапфировых глаз от фигуры отца. – Но тебе придется уйти, Андрей Владимирович.

Острый точеный подбородок был вздернут, на лице «сердечком» – ни морщинки… Расправленные плечи, прямая спина, пухлые розовые губы. Очень красивая женщина, несмотря на растрепанный облик. Даже поступь у нее была царская, величавая.

– Твой сын тут?

– Мой мальчик вернулся домой, – склонила голову набок, завесив часть лица белокурыми завитками. – И ты его у меня не заберешь.

– Отдай венец, Джин, – сдержанно попросил отец, протягивая руку.

– Чтобы ты убил Алекса?

– Это уже не он.

– Он там еще, я чувствую, – качнула изящной рукой в сторону сада. – Знаешь, а я ведь сразу поняла, что с Алексом что-то не так. Увидела эту мразь в его глазах. Мать чувствует… Мать знает свое дитя лучше, чем оно само…

Она безумно сверкала глазами на всех присутствующих, но обращалась только к отцу. На остальных смотрела без интереса, почти что с пренебрежением. Словно значение имел только князь Карповский.

– Странно видеть тебя такой, – хрипло признал отец, делая шаг к ней.

Джина предупредительно подняла жезл и прошептала: «Ни шагу».

– Искренне, бескорыстно, самозабвенно любящей? Сама удивлена, что это возможно.

Она обхватила себя рукой с венцом, словно успокаивая или согревая. Качнулась, как в трансе, прикрыла глаза, распахнула вновь. Поведала сдавленно: