Чугунный всадник

Вместо ответа врач-стрикулист вытащил из-под стола толстую книгу и поискал в ней.

- Этерафаопе Аброн создал его голову, - сказал он. - Мениггесстроеф создал его головной мозг. Астерехмен правый глаз, Фаспомохам левый глаз, Иеронумос правое ухо, Биссум левое ухо, Акпореим нос...

- Ну, понял? - спросил волосопед Тихона. - Понял, с кого спрос? Вот из-за них у тебя голова и болит, чего же ты от нас хочешь? Чего ты к нам приперся? Разве ты у нас один? Вас вон сколько гавриков!

- Так я же и не просился... - сказал Тихон.

- Еще бы ты просился! Батюшки, а зачем мы его вызывали?

- Очнитесь! - сказал врач-сатанатам. - С ранья самого лично от Кузьмы Никитича разнарядка пришла по форме восемьдесят четыре...

- Охти мне! - закричал волосопед. - Да неужто? Молодой да ранний! Честь-то какая, господи... Раздевайся, молодой человек, поддайся медосмотру...

Тихон дисциплинированно разделся. Самодеятельные врачи искренне залюбовались могучей мускулатурой, накачанной в подвальном спортзале. Тихон сам-то не помнил, как накачал ее, а врачи и сроду не знали.

- Надо же... - дивились врачи. - Бицепсы, трицепсы... А где у человека, кстати, трицепсы?

Тихон гордо потрепал трицепсы рукой: вот, мол.

- Это, молодой человек, не трицепсы, - задумчиво сказал волосопед. Это, надо вам знать, придатки... Сдавайте лучше анализы.

Врач-стрикулист вооружился ножницами и выстриг у Тихона по клочку волос отовсюду и кусочек ногтя на мизинце. Анализы перемешали стеклянной палочкой в стеклянной чашке Петри и поместили под мощнейший электронный микроскоп. Японская техника от нажатия кнопки охотно загудела и показала на экране толстенные бревна, по которым лазили всякие таинственные существа.

- Во! - сказал волосопед. - Серега, это кто, микробы или сами воши ты специалист!

- Какие воши! - обиделся сатанатам. - Ты, брат, воши доброй не видел! А я их несколько времени даже кормил в одном месте! Это, конечно, микробы или вирусы, их даже казанским тройным мылом не выведешь...

Тихон догадался, что все это безобразие творится у него в волосах, стал выдергивать их из головы, попытался бежать, но сатанатам грозно показал пальцем на портрет, висевший у него над столом. Портрет изображал молодую интересную женщину в скафандре, под которым ничегошеньки больше не было.

- А Виктория Викторовна Перемога-то как сердится! - припугнул он Тихона. - Я, говорит, этому парню собираюсь подходящую невесту подыскать по достижении, а он кочевряжится! Вот я тебе лучше целый ряд лекарств пропишу, противопаркинсонических да адреноблокирующих, оно и полегчает.

С этими словами врач выдвинул из стола ящик, доверху наполненный белым порошком. Тихон сразу узнал порошок: это был мел, который он, Тихон, вот этими руками лично толок в ступе, пока не был направлен в швейные мастерские. Сатанатам быстро и ловко рассыпал порошок в пяток пакетиков и перебросил их стукотологу. Тот, не долго чинясь, взял ручку и красиво надписал на каждом пакетике:

"Экстракт мужского папоротника густой";

"Натрия бромид";

"Масло касторовое";

"Эрготамина гидротартат";

"Линимент бальзамический по А.В.Вишневскому".

Так что хорошо еще, что на самом деле все это был голимый мел, а то бы Тихон налечился.

- Этих препаратов, - похвалился стукотолог, - там, наруже, днем с огнем не найдешь - мы вам их за валюту покупаем!

И подписал на каждом пакетике:

"Принимать целый день".

- А вот когда станешь полноценным членом, - сказал стрикулист, служи основам кузьмизма-никитизма на совесть! Авось дослужишься до прижизненной мумификации. Есть еще, слава труду, куда это добро складывать.

Он показал вверх, на бессчетные этажи.

16. НАША СОВЕСТЬ РУЛЕВАЯ

Вечером в палате нарком Потрошилов рассуждал:

- Что-то погнал коней наш Кузьма! Можно сказать, с горшка парня прямо в санитарную службу прочит! В дружинниках дня не проходил, путнего доноса не составит, а туда же...

- А как же в службу вступают, Шалва Евсеевич? - спросил Тихон.

- То-то - как. Видишь ли, сынок, санитарная служба - это тебе не хвост собачий. А вступать в нее надо так: сперва дождаться, когда сердце потянет. Когда вот тут под самым сердечушком, тоненько этак заноет: "Тиша! Тиша! Подь сюды! Подь сюды! Я служба санитарная, всем людям авангард!" Только тогда! Вот обитатель Синельников говорит и клевещет, что в санитарную службу за ради пайка идут. Паек, правда, неплохой, усиленный: сухой колбасы "Профессиональная" две палки, ящик консервов "Козлы в натуре", килограмм конфет "Театральная жизнь", три бутылки марочного вина "Фиолетовое крепкое" и еще много чего вкусного. Зато и ответственность-то какая! Ведь санитарная служба, что ни случись, всегда на переднем крае! Это все равно как в атаку первым подниматься!

- А что же они, - спросил Тихон, - по утрам первыми не поднимаются, дрыхнут дольше всех?

- Замолчи! С чужого голоса поешь! Это мы дрыхнем без задних ног, а у них и во сне процесс заботы о нас, неохваченных, не прекращается. Им такие специальные тематические сны показывают, как бы политучеба во сне. Как бы заочный университет миллионов. Шутка ли! Санитарная служба людям много чего заменить может...