Чукчи. Том I

Такие описания следует одно за другим с удивительным однообразием. В течение второй половины XVII века русские покоряли чуванцев и юкагиров. В отписках упоминаются также анаулы и ходынцы. Все это были племена, очевидно, родственные. Даже в позднейших казенных бумагах встречаются такие указания: "ходынского чуванского рода ясашный юкагир".

Анаулы с ходынцами жили в дружбе. Когда казаки требовали соболей и те анаульские люди говорили: "что де у нас соболя нету, живем мы де не у лесу, а приходят де к нам оленные люди и те оленные люди придут и мы де у них соболи купим и ясак государю принесем".

И в 163 (1655) году апреля в пятнадцатый день Колупай и Лок — анаульские аманаты "пошли на Камень, к оленным ходынским мужикам для соболиного торгу, на государев ясак".

Из отписок видно, что анаулы жили на тундре, а ходынцы имели оленей и кочевали с ними по горам, покрытым лесом и богатым соболями. Очевидно, к югу от реки Анадыря.

Мы, впрочем, мало узнаем из казачьих отписок об этих племенах. Находим лишь ряд имен, таковы: вышеупомянутые Колупай и Лок, Чекчой и Негова, его брат Кеота, Лулай, Когюня, Каллик и Обый, аманат Ангара, Легонта и Пондонзя, из неясачных людей Чуванзей. Жили эти люди большими семьями или родами. О Чекчое сказано: "братьев у него четыре брата родных, а он пятый и иных родников много".

"… во 162 году весною того аманата Чекчоя братья и родники их хотели твою государеву казну, посадив закладчиков ближних своих родников, через Камень везть на Анюй реку на оленях, и в нынешнем, государь, во 163 году, осенью, тех твоих государевых ясачных людей, пришед с Камени от Пянжинь реки, многие немирные Коряцкий люди, побили и погромили, и жен и детей их поимали и оленей отогнали, и ныне де твоей государевы казны везти им не на чем; и тот аманат Чекчой и с братьями и с родниками своими били челом тебе государю, челобитную подали на Анандыре реке служивым людем Семену Дежневу да Миките Семенову с товарищи, чтоб их государь пожаловал велел бы своим всяким служилым людем от тех иноземцев оборонить их, а впредь де, во 164 году, они ясачные иноземцы твою государеву казну хотят перевезть на Анюй р. на оленях".

Еще упоминается анаульский мужик Мекерка, тоже с родниками своими. "Они пришли летом, тайным обычаем, тех аманатой отцов побили и всех родников их на смерть, а в прошлом 160 году, месяца ноября тот же Мекерка с родниками, тайным же обычаем пришед, и Когюню и родников его всех побил на смерть же и… их; и декабря в 7 день Анаульский аманат Колупай да родник его Лок били челом государю, чтоб их государь пожаловал, шли б на того Мекерку мы служилые люди и промышленные и их бы смирили ратным боем, чтоб побил де он Мекерка отца и родников наших, а вперед де он Мекерка тем же обычаем и вас государевых служилых и промышленных людей хочет побивать; и Семен Мотора и я Семейка Дежнев с товарищи на того Мекерка с родниками в поход ходили и призывали его Мекерку под государеву царскую высокую руку, и он Мекерка с родниками учинился непослушен, стали нас стрелять, убили служилого человека Семена Мотора, а служилого Пашка Кокоулина ранили в плечо и в стегно из лука, да Федотка Ветошка из лука ранили, да промышленного человека Степку Сидорова из лука ж ранили в руку, и мы жен и детей их всех поимали, а он Мекерка с родниками ушли, иные ранены".

Из сказанного видно, что анаульские роды вели между собой междоусобные войны и побежденные обращались за помощью к казакам.

Туземцы рано оценили значение железа, привезенного русскими: "а в прошлом 162 году, зимою и весною, ясачные люди ходынцы аманата Чекчоя братья и родники их говорили, что де во 163 году перевезем де государеву казну через Камень на оленях, на Анюй реку, только де родником нашим дадите ль железа всякого дельного".

Более решительными врагами чуванско-юкагирских племен были немирные коряцкие люди, жившие за Каменем: "в нынешнем де во 163 году, осенью, приходили де из за Камени от Пянжина реки многие немирные Коряцкие люди, и наших де родников многих побили на и нас де погромили, жен и детей наших поимали и оленей де отогнали, и всегда де нам от тех людей всякая обида и убийства и грабеж, и нам де те люди не в мочь, и чтоб их государь пожаловал, послал бы на тех людей своих государевых всяких служилых людей, с нами ясачными людьми вместе, и тех бы коряцких людей смирил".