Чукчи. Том I

У одного оленевода, человека миролюбивого, пропало девять оленей. Они отбились от стада, как это вообще нередко случается, и не были найдены. Впоследствии выяснилось, что олени пристали к соседнему стаду и были присвоены его хозяином. Его собственные пастухи донесли об этом владельцу отбившихся оленей, но сам хозяин упорно отрицал факт кражи. Тогда оленевод, потерпевший ущерб, рассердился не на шутку и послал своих людей к соседу требовать выкуп. Его сын, племянник и один из его соседей пришли к стаду обидчика во время его отсутствия и взяли себе двух сильных ездовых оленей, одного хорошо объезженного бычка и трех оленей среднего качества. Они сказали пастухам: "Идите, скажите хозяину, что это сделали мы". Но на это дело не закончилось. На следующий день они снова пришли на стойбище неудачливого вора. Племянник, любивший всякие ссоры, перед уходом сказал: "Может быть, он выкажет недовольство. Тогда мы зададим ему хорошую трепку". Они пришли на стойбище и некоторое время мирно беседовали с домочадцами обидчика. Однако сам он сидел в сторонке, молча, опустив глаза. У него не хватило смелости начать ссору. К тому же я должен отметить, что племянник принадлежал к очень сильной семье и у него было шесть взрослых братьев. Затем они вернулись домой и разделили между собой добычу. Племянник взял себе молодого бычка. Сыну досталась упряжка, а отцу все остальное. Соседи говорили: "Это правильно, ведь он потерял то, что было близко сердцу — ездовых оленей". Мне передавал этот случай один из его участников.

Другой подобный случай окончился более миролюбиво. Однажды летом несколько оленей отбились от своего стада и пристали к соседнему стаду. Пастухи увидели, что один из этих оленей очень жирный, и решили убить его для себя. Они метнули аркан, но аркан порвался, и олень убежал. На рогах у него остался кусок ремня. Часа два спустя хозяин первого стойбища пришел к стаду соседа, держа в руках обрывок аркана. Олень пришел обратно к своему стойбищу, и хозяин сразу догадался, кто именно хотел своровать его оленя. "Чей это аркан?" — спросил он, смеясь. Он был уже старик, и потому этот инцидент не имел никаких последствий. Кроме того, стада паслись очень близко друг от друга. При таком условии олени часто перемешиваются, и пастухи не считают за большое преступление убить оленя, приставшего к их стаду. Иногда, желая убить какого-нибудь оленя, они сами заявляют хозяину: "О, я взял твоего оленя". Затем они, конечно, отдают взамен другого оленя из своего стада.

Я уже говорил, что на побережье Ледовитого океана открытое воровство оленей в летнее время приносит серьезный ущерб стадам богатых оленеводов.

Чукча Lewtьqəj говорил мне по поводу такого воровства: "Плохо оставаться летом на реке Palaw. Пастухи очень воруют. Когда я летовал там, то почти в каждой ложбине я находил туши своих оленей. Ноги у них были отрезаны и съедены, все же остальное оставлено гнить[286]. Кого ни спросишь: "Кто оставил здесь тушу?", все отвечали: "Я не знаю". Однажды я увидел Qoptььrgьn'а, сына Tьqo, сидящего около убитого оленя и грызущего толстую кость. Я спросил его: "Почему ты не относишь тушу своему отцу, раз уж ты убил оленя? Он ведь тоже голоден". Он ничего не ответил. "Или, может быть, если ты хочешь, я отдам тебе все свое стадо". Мы оба сняли свои меховые рубахи. Он был молод, но ничего не мог со мной поделать, потому что большой гнев овладел мною. Я повалил его на землю, схватил свой толстый кожаный пояс, начал бить его по голой спине, пока вся она не покрылась кровью. После этого я решил никогда больше не приходить в эту землю воров". Lewtьqəj было около пятидесяти лет, характер у него был тихий и спокойный, но обиды повторялись слишком часто для того, чтобы оставлять их безнаказанными. Чукотский "начальник" Ejgeli и приморский торговец Cepat однажды также поссорились из-за украденных оленей. Cepat, будучи приморского происхождения, не мог иметь достаточную опытность в оленеводстве. Его стадо большею частью состояло из оленей, недавно купленных из других стад. Благодаря этому привычка оленей к стаду была слабее, чем в обычных стадах, и Cepat почти каждое лето терял нескольких оленей. В одно лето от его стада отбился большой отрывок, больше трехсот оленей. Вскоре с реки Олой дошел слух, что олени пришли к стаду Ejgeli и он оставил их у себя. Весной Cepat и Ejgeli встретились, как обычно, на ярмарке. Cepat спросил о своих оленях. Ejgeli заявил, что он ничего не знает об этом. Cepat угрожал, что на обратном пути с ярмарки он нападет на стойбище Ejgeli. Но здесь произошла та драка на ярмарке, о которой я уже не раз говорил, и внимание Cepat'а было отвлечено.