Чума Атлантиды

— Если мы сопоставим фрагменты шифра Мартина, гобелен и то, что я видел в ту ночь в Гибралтаре… В первых двух наводнениях на гобелене атланты взаимодействуют с людьми непосредственно. Спасают их или предупреждают. Это подразумевает непосредственные взаимоотношения.

Кейт откинулась на спинку кресла.

— А что, если атланты каким-либо образом направляли человеческую эволюцию? Как в эксперименте с периодическим вмешательством — и это вмешательство не произошло двенадцать с половиной тысяч лет назад из-за взрыва корабля — падения Атлантиды.

— Полагаю, так Мартин и думал, — в этот момент Дэвид сообразил, что у него может быть и другой фрагмент головоломки.

В Антарктиде, когда Вэйл оказался в трубе, атлант выпустил Дориана первым — дал ему фору. Атлант наблюдал, как Дэвид и Дориан сражаются насмерть, словно знал исход заранее и просто ждал, когда победит его ставленник — Дориан.

В Антарктиде Дэвид умер во второй раз. Но, в отличие от первой смерти, он возродился уже в другом месте. Вэйл очнулся в сооружении атлантов в Гибралтаре — в секции возле базы Джебель-Муса в Марокко. Кто-то заставил его возродиться там. Еще один атлант? Дэвид заметил второй поврежденный скафандр на полу камеры воскрешения. Попытался вспомнить голофильм. Во время событий ни один скафандр не оказался поврежден, в этом он был уверен.

И все же факт оставался фактом: другой атлант возродил Дэвида — после того как Дориан и атлант в Антарктиде убили его.

Другая фракция? Один явно хотел его смерти. Другой спас.

Теперь Вэйл уверился в двух вещах: во-первых, что атланты ведут некое подобие гражданской войны. А во-вторых, что он ни в коем случае не скажет ни Кейт, ни двум другим ученым, что с ним стряслось.

— У меня есть гипотеза, — встрепенулся Дэвид. — Мне кажется, то, чему я стал свидетелем — катастрофа Атлантиды, — не являлось природным феноменом. По-моему, это было нападение.

— Чье? — спросил Чанг.

— Не знаю, — ответил Вэйл. — Но что, если существовали две фракции атлантов или нашелся предатель, устроивший на корабле диверсию, которая прервала какое-то вмешательство? В смысле, окиньте широким взглядом историю человечества. Все крупные дела произошли за последние тринадцать тысяч лет — сельское хозяйство, города, письменность, да что ни назови! Народонаселение в этот же период стремительно выросло. Это совпадает с концом ледникового периода и наступлением тепла, но…

— Я нахожу вашу гипотезу «пропущенного вмешательства» интригующей, — подался вперед Янус. — Однако вижу в ней одну прореху. Следующий шаг в хронологии: «Пятьсот тридцать пять… тысяча двести пятьдесят семь, Тоба два, Дельта» — это означает, что изменения произошли тогда — то есть недавно. А судя по видео, о котором вы упомянули, корабль был уничтожен.

— Я думаю, те два атланта должны были погибнуть в Гибралтаре, — кивнул Дэвид. — Это единственное напрашивающееся объяснение. Думаю, тот, кто их убил, способствовал перемене в пятьсот тридцать пятом году.

Янус кивнул.

— Что ведет меня к заключению: если некие атланты вмешались в пятьсот тридцать пятом году — очередная дельта, как вы говорите, — где же они? Если они в состоянии управлять человеческой эволюцией, где же они прячутся?

Дэвид поразмыслил над вопросом. Ответа он не нашел, и, по правде говоря, вопрос оказался очень хорош. Факт был в том, что он накидал столько идей, что теперь поневоле встал в оборонительную позицию, словно должен набрасывать все новые и новые возможности, лишь бы подкрепить свои догадки. Дэвид почувствовал, что немного напрягся, словно готовился к сражению.

Доктор Чанг поставил чашку на стол.

— Я тоже считаю этот вопрос обоснованным. Однако я хотел бы услышать больше о фактическом событии — Тоба два, разыгравшемся в пятьсот тридцать пятом — или в тысяча двести пятьдесят седьмом году? Может, доктор Грей сомневался в дате?

Вопрос отрезвил Дэвида, заставив его собраться с мыслями.

— Нет. Не думаю. По-моему, это начало и конец периода, отмеченного двумя специфическими событиями.

— Какого периода? — поинтересовался Янус.

— Темные века в Европе.

— А эти два… события?

— Вулканы и чума, — поведал Дэвид. — Одно послужило толчком к Темным векам, а второе вывело Европу из них. Есть весомые свидетельства, что первая вспышка — в пятьсот тридцать пятом году — была связана с мощным извержением вулкана близ горы Тоба в Индонезии. — Он на секунду задумался. — Можно считать это своего рода Второй катастрофой Тоба.

— Я бы услышала о Второй катастрофе Тоба, — вставила Кейт.

Дэвид улыбнулся. И это он говорит ей о вулкане, предрешившем участь человечества.

— Эта гипотеза не является общепринятой, — эхом повторил он ее же слова, сказанные в Джакарте, когда она впервые поведала ему о гипотезе катастрофы Тоба.

— Туше́, — признала Кейт.