Чума с привкусом шоколада

— Вот поэтому нам не следует привлекать внимание. Наверняка она или её подручные будут следить. Относись к этому пока равнодушно. Если, конечно, не станет хамить или наезжать.

— Тогда применю останавливающее средство, — усмехнулась девушка.

— Какое? — удивился Мочалов.

— Перцовый баллончик. Видела парочку в прихожей.

— Точно! Возьми тот, который зелёный — у него не такая концентрация перцовой смеси. Ни к чему нам сейчас ещё разбирательства.

В сенях послышался шум и чуть позже в кухню зашёл Дима.

— Ну, что хорошего расскажешь? — спросил его отец.

— А чё говорить? «Нивы», купленные на прошлой неделе, уже практически готовы. Там у одной люк сверху есть, так я подумал и не стал его заваривать.

— И это правильное решение, — кивнул глава семьи.

— Ты думаешь в ту же сторону? — ухмыльнулся сын. — Чтобы потом было удобно приварить площадку для ручного пулемёта? Только где его достать? Это ж тебе не охотничье ружьё…

— Это не наша с тобой забота, понял? — многозначительно посмотрел на него Сергей. — В нашей команде есть соответствующие люди, которые знают толк в оружии.

— Девятов и Пасечников?

— Не только, но об этом потом. Твоя задача — перегнать ту, что с люком прямиком к нам на дачу, а вторую будем нещадно эксплуатировать. Запчасти, кстати, пришли?

— Не все, но к понедельнику обещают отдать весь заказ. Брал только качественные, без сомнительного ширпотреба. И поставщик проверенный.

— Доверяй, но проверяй, — возразил ему отец. — Потом возможности обменять не будет.

— Лена тебе сказала?

— Да, я в курсе. Через три дня мне отдадут продукты взамен помещения фирмы, и всё — начинаем потихоньку перебазироваться в Тополиновку — нам здесь делать больше нечего… — вздохнул Мочалов.

— Значит, всё или ничего… — задумчиво озвучил мысли вслух Дима. — Только дом наш жалко — обшманают тут всё…

— Если время останется, перевезём его в деревню. Тут работы — на целый световой день, ведь ломать — не строить. И столько же чтобы поставить его там. Может кому пригодится.

19 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Полдень

Пословица «Понедельник — день тяжёлый» придумана не зря. Мочалов собирался съездить в Гортоп, организация ещё как-то выживала только за счёт поставок в некоторые сёла и деревни, и договориться о поставке каменного угля в Тополиновку. Заодно Сергей подвёз до работы и Лену. Директор топливной компании тихо млел, не веря своим ушам — сто пятьдесят тон угля — почти весь качественный остаток с зимы, забирал вот это человек-спаситель.

А невестка этого спасителя меж тем только-только приступала к работе. Как всегда к открытию возникла некоторая очередь. Вот только к обычным покупателям аптеки незаметно добавилось ещё трое, необычных.

Эмилия Чернышова была координатором местного отделения «Народного согласия». Сейчас же руководство из областного центра поручило любыми путями достать информацию, кто из силовиков собирается строить дачи в Тополиновке. Любыми путями узнать список — хотя бы половину и, если будет такая возможность — стоимость каждого типового места. Но поскольку надежды на деловой разговор с руководителем стройки ей уже обломились, она решила попробовать выудить информацию от кого-то из его родственников. Наивно было бы надеяться на конструктивный диалог с его сыном — Дмитрием: уж наверняка папочка проинструктировал сынулю о скандале в фирме. Теперь оставалась только призрачная надежда «расколоть» невестку Мочалова. Дабы выглядеть внушительно, Чернышова взяла двух «боевиков» — двух хлипких долговязых подростка шестнадцати-семнадцати лет. Безусловно, устраивать драку в аптеке она не планировала, а вот вызвать на разговор запугиванием — вполне вероятно. Они с утра дежурили невдалеке от дома Мочаловых, но сначала Эмилия просчиталась, и поговорить с Леной по дороге на её работу не удалось — свёкр подвёз невестку прямо к зданию, где располагалась аптека. Зато она с «боевиками» быстро зашла внутрь вместе с первыми нахлынувшими покупателями. Они стояли, разглядывая витрины, стараясь не привлекать внимания, ожидая, пока народ разойдётся. Это случилось только через час, и тогда порядком раздражённая Чернышова дала указание своим «псам» закрыть за защёлку внутреннюю дверь аптеки.

— Здравствуйте! — вежливо поздоровалась с ними Лена. — Слушаю вас.

— У меня к тебе разговор не про лекарства, — угрюмо ответила ей Эмилия. — Ты тоже имперская подстилка, как твой свёкр, или прогрессивно мыслящая девушка?

— Знаете что… покиньте, пожалуйста, аптеку. Я не намерена вести посторонние разговоры в служебное время.

— Значит, такая же тварь и имперская подстилка! — резюмировала Чернышова. — А если я сейчас дам команду своим боевикам, чтобы они тебя сама знаешь что… как это воспримет муж, а?

— Да пошла ты вон! На себя посмотри, шалава Барсуковская! Или ты думаешь, я не знаю, сколько мужиков с тобой переспало? Тоже мне корреспондентка, — последние слова Лениной визави разбудили в девушке откровенную ненависть, и она достойно ответила зарвавшейся хамке.

— Парни, она ваша! — злорадно ухмыльнулась Эмилия, предвкушая «весёлую» расправу.