Чума Заклинаний

На пути Рейдона в воздухе возник запах озона и треск молнии. Он отчаянно извернулся и задёргался, тщетно пытаясь изменить траекторию тела в полёте. Не получилось. Он прошёл сквозь тёмное устье разрыва в реальности и исчез.

* * *

Рейдон падал сквозь пустоту, усеянную миллионом далёких точек, сверкающих вечными белым, рубиновым, изумрудным и сапфировым цветами. Не успев даже охнуть, он пролетел сквозь новый разрыв пространства.

Он упал боком в траву, растущую у основания гранитного булыжника. Дезориентация и солнечный свет ослепили его; монах не смог избежать удара головой об огромный камень.

Боль и пугающе громкий треск его черепа, встретившегося с камнем, вызвали вспышку света и боли.

Его мучения и гнев растаяли дымкой расплывающегося зрения и неразберихи в мозгах.

Он лежал там же, где упал, распластавшись на спине, моргая в синее небо, расчерченное высокими мчащимися облаками. Повернув голову направо, он увидел травянистые предгорья какого-то незнакомого, хотя ободряюще естественного горного хребта. Никаких разноцветных звёзд.

Он осторожно повернул голову налево, моргнув от боли в мышцах, и увидел вдалеке другие холмы и целые мили пустых прерий между ними. Никакие дороги, поля, одинокие здания или ограждённые стенами города не пятнали своими прямыми искусственными линиями его перспективу. Необитаемый ландшафт с его неровными и непредсказуемыми очертаниями стал настоящим бальзамом для его тела. Рейдон на какое-то время потерял себя, глядя, как ветер гонит волну за волной по зелёной и жёлтой траве, пока наверху белые облака бурлят в своём тягучем, как патока, движении.

Неопределённое время спустя клич степного ястреба вырвал монаха из его спонтанной медитации.

— Значит, я теряю разум, — сказал Рейдон, принимая сидячее положение. Он прислонился спиной к булыжнику, о который ударился головой. С новой точки зрения ему открылся вид на далёкое зрелище, которое монах пропустил ранее, и Рейдон непроизвольно охнул.

Над равниной без всякой поддержки висел огромный осколок камня. Его нижняя точка сужалась до неровной и выщербленной иглы, но противоположная сторона была широкой и ровной. Даже со своего места в двух или трёх милях Рейдон видел деревья, траву, озеро и даже крохотный водопад, стекающий с одной стороны непокорного гравитации парящего куска земли.

— В какие края меня занесло? — прошептал он.

— Изменения в ландшафте Фаэруна, подобные летающему острову, который ты видишь над равниной, после Волшебной Чумы встречаются не так уж редко, — заметил бестелесный голос. — Ты по-прежнему в Фаэруне, у юго-восточных предгорий хребта Великанов Бег.

Голос был тем же, что и раньше.

Рейдон вскочил на ноги, разворачиваясь, чтобы попытаться хоть мельком увидеть слабый блеск или колебания в воздухе, выдающие присутствие собеседника.

— Я помню тебя! — воскликнул Рейдон. — Я слышал тебя у врат разрушенного Звёздного Покрова! И ещё раз, в…

Он умолк. Голова по-прежнему трещала от полученного по прибытии удара. Он чувствовал некий великий ужас, таящийся за границами его внимания и ожидающий подходящего часа.

— Верно, Рейдон. Однако Звёздный Покров — не первый раз, когда мы с тобой общались. Мы довольно содержательно побеседовали несколько лет до этого, когда ты отправился туда, где находится моё физическое тело. Меня зовут Путеводной Звездой.

— Путеводной Звездой? — имя казалось знакомым, но он не мог вспомнить, откуда.

— Да. Ты навещал меня в Звёздной Бездне за несколько лет до года Синего Пламени. Ты сопровождал Кирил Даскморн, когда она возвращалась в цитадель-подземелье, где когда-то служила Хранителем.

— Звёздная Бездна! — воскликнул Рейдон. Нити памяти соединились, и он вспомнил.

Путеводная Звезда была искусственным существом. Големом, но не только.

Она… оно? Он был огромным гуманоидом, выкованным из хрусталя, камня, железа и более экзотических компонентов, хотя когда Рейдон встретил голема, тот был заржавевшим, изъеденным коррозией и грязным от веков своего существования.

Своей сложностью Путеводная Звезда затмевал любой существующий искуственный конструкт. Не моргая, он смотрел в сдерживающие огни тюремной камеры Звёздной Бездны, расположенной в самом центре. Рейдон видел, как голем спускается в эту камеру и сражается с заточённым там существом. Существом по имени Предатель.

Монах вспомнил узор, вплавленный в металлическую грудь Звезды — Символ Лазури. Располагался он там же, где сейчас у самого Рейдона.

— Почему я слышу твой голос? Разве ты не заперт в подземных коридорах Звёздной Бездны?

— Я остаюсь заточён; однако я могу действовать даже вдалеке от Звёздной Бездны через любой подготовленный специальным образом сосуд. Каким-то образом я также могу направлять своё внимание и некоторые из уцелевших волшебных способностей Бездны через тебя.

— Через меня? Какие способности?

— Речь, например. Кроме того, я телепортировал тебя от Звёздного Покрова к окраине Натлеха, когда ты был ранен, а сейчас только что выдернул тебя из Натлеха. Однако в отличие от разговоров, перемещение на такие большие дистанции истощает мои ограниченные и убывающие резервы.