Чумной доктор

Некоторое время я ворочался с боку на бок, а потом сдался. Я встал и немного поразмыслил над обрывками свитка Мельхиора, но из-за усталости мозг отказывался работать; ароматный дым из камина и завораживающее мерцание пламени в лампе возле меня мешали толком сосредоточиться. Да и по правде сказать, свиток Мельхиора был не тем, чем я на самом деле хотел заняться. Я стремился найти сокровище мастера Бенедикта. Сперва я планировал подождать, пока вернётся Том, и сделать это вместе с ним, но теперь решил больше не откладывать.

Я взял сонную Бриджит, схватил фонарь и небольшую лопатку из мастерской и поднялся на крышу. Бриджит, казалось, была рада вернуться в голубятню: она слетела с моего плеча, приземлилась на свой старый насест в задней части клетки и спрятала клюв в солому. Я же, взяв лопату, принялся за работу – начал счищать грязь, которая покрывала пол клетки, пока не докопался до черепицы под ней. Я поскрёб кончиком лопаты щели между плитками, ожидая, что одна из них приподнимется, но все они, плотно пригнанные, сидели на своих местах.

Я присел, водя пальцем по щелям. Насколько я мог судить, раствор между плитками не трогали. На вид он был десятилетней давности – такой же старый и потрескавшийся, как и везде на крыше. Сперва я было решил всё равно вытащить черепицу, но по словам Исаака выходило, что мастер Бенедикт спрятал сокровище уже после того, как на него начал охотиться культ Архангела – в начале этого года. Значит, оно не могло быть под голубятней. Мой ответ на загадку оказался неверным. И в этом тоже был смысл.

Удручённый, я бросил лопатку на кучу грязи и оставил её там. Бриджит снова села ко мне на плечо. Я прижал её к себе и погладил по перьям.

– Что мне теперь делать? – спросил я.

Она заворковала.

– Сон закончился, Бриджит. И я забыл голубиный язык.

…Но ты уже знаешь, где находится клад. Вот что сказал учитель в моём сне. В его письме говорилось то же самое. Ты не найдёшь его, пока не поймёшь кое-что чрезвычайно важное. «Не ищи, – подумал я. – Сперва пойми».

Так что же я должен понять? Что я уже знал?

Я задумался.

Мастер Бенедикт оставил мне эту аптеку, этот дом. Сокровище спрятано где-то внутри. Это связано с птицами, за которыми я ухаживал. Мастер Бенедикт пришёл в мой сон, и во сне я превратился в птицу.

Я вытащил из пояса записку учителя и перечитал её.

Когда молодая птица обретает своё настоящее место, она находит сокровище, спрятанное под её ногами. Не дай ему пропасть впустую.

«Птица находит сокровище», – написано здесь. А это сокровище предназначено для меня. Учитель оставил его именно мне. Итак, я был птицей. Я пришёл сюда искать его, потому что здесь, в голубятне, было жилище наших птиц. А моё место… моё место в лавке.

Когда-то я был сиротой – одиноким и никому не нужным. Я понятия не имел, куда податься, что делать и как сложится моя жизнь. Я нашёл своё место лишь тогда, когда мастер Бенедикт выбрал меня – после экзамена. Под его руководством я стал учеником аптекаря. Его учеником. До того как я встретил учителя, я даже не знал, что существует подобный мир. Теперь же мне не нужно было ничего иного. Лавка, мастерская… моя жизнь здесь, в Блэкторне. Здесь моё место. Значит, сокровище будет у меня под ногами. То есть… под полом?

Я нахмурился. Последние три года я каждый божий день топтал эти изношенные старые половицы и постоянно скоблил их. Я знал каждую царапину, щель и трещину. Если бы мастер Бенедикт поднимал или вытаскивал какую-нибудь доску, я бы это заметил. Так как же он мог спрятать что-нибудь у меня под ногами? Он должен был забраться под…

Сердце заколотилось.

«…Спрятанное под её ногами. Не дай ему пропасть впустую».

Подпол. Пространство, которое мастер Бенедикт хотел переделать в настоящий погреб, но у него так и не дошли руки. Я ринулся вниз по лестнице. Посадив Бриджит на одну из полупустых полок в кладовке, я откатил в угол купленный на рынке бочонок эля и потянул за кольцо в полу. Крышка люка поднялась, открывая тёмное пространство внизу. Я взял фонарь. Под полом было не так уж много места – не больше трёх футов. Ледник располагался сбоку от люка, обложенный кирпичами, которые помогали удерживать холод. Остальная часть подпола действительно «пропадала впустую» – только земляной пол. Здесь пахло суслом и спёртым воздухом. Среди широких балок и кирпичных опор лежало всего несколько предметов, которые мой учитель разместил здесь – в основном старое оборудование, которое он не хотел выбрасывать из сентиментальности: аппаратура, которую он использовал, когда был учеником, – и тому подобное.

Здесь, под землёй, было прохладнее, но даже в летнюю жару тут стояла неуютная сырость. Потея, я на четвереньках пополз вперёд. Я рассматривал земляной пол, размышляя, не закопал ли учитель своё сокровище, ведь сказано же, что оно спрятано под ногами.