Чумовая ночь под Рождество

— Кажется, я погорячилась, делая тебе такой заказ, — захохотала его жена, кружась с ним под мелодию вальса Штрауса «Сказки Венского леса». — С едой ты, по-моему, переборщил, я так объелась, что теперь придется неделю на разгрузке сидеть.

— Я совершенно ни при чем, — пожал плечами Виктор. — Я так понимаю, что украинская кухня входила в сценарий праздника, ведь представление было по Гоголю — «Вечера на хуторе близ Диканьки, или Ночь перед Рождеством». Разве ты не узнала героев?

— Конечно, узнала и была уверена, что это ты все организовал, — удивленно ответила она. — А разве нет?

— Да я ни сном ни духом, честное слово, — поклялся муж. — Мы же вместе с тобой выбирали, куда поехать, чтобы было подальше и поскромнее.

— Надо же, как здорово все получилось, — засмеялась Алена. — Удачное мы место выбрали, мне здесь очень нравится. А тебе?

— Мне нравится везде, где рядом со мной ты, моя милая девочка, — с улыбкой ответил Виктор. — Я тебя своей Аленушкой зову-у-у, как прекрасна эта сказка наяву-у-у-у, — пропел он ей на ушко.

— Ты знаешь, Вить, я такая счастливая, что лаже страшно становится.

— Страшно? А чего же ты боишься? — удивленно поинтересовался он.

— Боюсь, что это счастье может вдруг закончиться так же внезапно, как и началось.

— Что за глупые мысли лезут в твою хорошенькую головку? — засмеялся Виктор. — Мы с тобой женаты всего три месяца, у нас вся жизнь впереди, и я клятвенно тебе обещаю, что она будет счастливой всегда, пока мы вместе и пока смерть не разлучит нас.

— А вот этих слов, пожалуйста, больше не произноси, — нахмурилась Алена. — Никогда!

— А что я такого сказал? — удивился Виктор.

— Пока смерть не разлучит нас!

— Но ведь эти слова всегда произносят молодожены перед алтарем.

— Все равно, никогда так больше не говори.

— Хорошо, не буду, — пожал плечами Виктор.

— У меня что-то голова кружится, — улыбнулась его жена. — Наверное, от шампанского.

— Может, выйдем на воздух и немного прогуляемся? — предложил Виктор.

— А что, это неплохая идея, — тут же повеселела Алена. — Только сначала в номер зайдем, чтобы куртки надеть и переобуться, на улице мороз.

— Зайдем и наденем, — улыбнулся Виктор и чмокнул супругу в нос.

— Я тебя обожаю, — счастливо выдохнула та. — Пошли одеваться?

— А может, еще потанцевать хочешь?

— Издеваешься? — засмеялась Алена.

— Это ты надо мной издеваешься.

— Вить, что с тобой? Почему ты так решил? — опешила Алена.

— Потому что нельзяа-а-а! Потому что нельзяа-а! Потому что нельзя быть на свете краси-и-ивой тако-о-ой, — снова пропел тот.

— Кузнецов, а тебе никогда не говорили, что по твоим ушам проехался медведь на мотоцикле? — захохотала Алена. — Мне, конечно, очень нравится, как ты для меня поешь, но будет лучше, если ты перейдешь к поэзии, стихи я тоже люблю.

— Ну вот, а я так старался, — вздохнул Виктор. — Чувствовал себя чуть ли не Муслимом Мамаевым, и вдруг такой облом.

— Мы сегодня наконец пойдем гулять или нет? — продолжая смеяться, спросила Алена. — Надеюсь, ты не обиделся за медведя?

— А чего обижаться, если это правда? Пошли на прогулку?

— Пошли!

Молодожены вышли из зала, взявшись за руки. Они смотрели друг на друга влюбленными глазами и улыбались.

— Когда-то и я была такой же вот молодой, счастливой, с розовыми очками на глазах и вареной лапшой на ушах, — всхлипнула Софья Адамовна, глядя им вслед. — Эх девочка-конфеточка, вон как у тебя глазки горят, аж слепят. Только как бы потом их твои горькие слезы не потушили. Нельзя быть такой доверчивой, знай: все мужики без исключения — наглые обманщики. Не в одном, так в другом. Стоит только тебе раздаться в бедрах, утратить свежесть лица и гладкость кожи, как твой благоверный начнет заглядывать на молоденьких и волочиться за каждой юбкой. Думаешь, нет? Твой не такой? Он самый лучший и любит только тебя? Не обманывайся, дорогая моя, лет через двадцать все равно он побежит налево — у них, видишь ли, начинается кризис среднего возраста. А по моему разумению, кризис здесь совершенно ни при чем. Дело совсем в другом: все мужики — козлы. Вот за это непременно стоит выпить. Ваше здоровье, — улыбнулась она пожилой паре за соседним столиком и подняла рюмку. — Не хотите присоединиться? Нет? Ну и не надо, я сама себе собутыльник, — хихикнула Софья Адамовна и лихо осушила рюмку.

ГЛАВА 18

— Марго, может, хватит нам здесь на карачках ползать и искать неизвестно что? — проныла Наталья. — Уже все вроде осмотрели, ничего больше нет, пора заканчивать. И вообще, я замерзла, как суслик. Пошли обратно в корпус!

— Погоди, я думаю, — отмахнулась Рита.

— О чем можно думать на таком морозе? — передернулась Наташа.

— Хватит гундеть, ты сбиваешь ход моих мыслей, — поморщилась Маргарита. — Я поставила себя на место преступника и прикидываю, что стала бы делать после того, как выпрыгнула в окно.

— А что здесь прикидывать- то? — фыркнула Наталья. — Естественно, он дал деру в ту сторону, где оставил свою машину, а оставить он ее мог только на общей стоянке.

— Молодец, Кашина, растешь прямо на глазах, — похвалила Маргарита. — Пошли!

— Куда? — удивилась та.

— Как куда? На стоянку, конечно!

— Зачем?