Чумовая ночь под Рождество

— Как куда? В полицию, конечно.

— Валера, ты снова за свое? О чем ты говоришь? Ну какая полиция? — округлил глаза директор. — Мы же с тобой договорились, что об этом не может быть и речи по понятным причинам. Что ты поможешь мне избавиться от трупа. Ну а теперь еще и от рюкзака тоже придется избавляться в срочном порядке.

— Да вы в своем уме, Иван Иваныч? — ошарашенно прошептал тот. — Простите, конечно, за мои неуважительные слова, но у меня просто других нет.

— Ты что, хочешь сказать, что берешь свое обещание обратно? — возмутился директор.

— Иван Иваныч, я согласился, когда не знал, что здесь замешаны наркотики, а с ними я не хочу иметь ничего общего, — категорично заявил Валерий. — Вы только посмотрите, сколько их. Этот рюкзачок потянет ого-го на сколько. Это же особо крупные размеры. Вы представляете, сколько это может стоить?

— Понятия не имею! — нахмурился Бобриков.

— Вот в том-то все и дело, что понятия не имеете, — кивнул Валерий. — Да за такие деньги нас с вами на пятаки порежут, в асфальт закатают, в стене замуруют и клумбу посадят.

— А тебе откуда известно, какие это деньги? — подозрительно прищурился Бобриков.

— Прессу регулярно читаю, в Интернет заглядываю, телевизор смотрю, — огрызнулся Валерий. — И не нужно на меня так смотреть, и рассчитывать на меня тоже не стоит — я категорически пас!

— Ты хочешь меня бросить на произвол судьбы в такую минуту? — нахмурился Иван Иванович.

— Я же сказал, что не хочу иметь дел с наркотиками.

—А я, значит, хочу? — взвился Бобриков. — Ну уж нет! Ничего у тебя не выйдет, мы с тобой теперь одной веревочкой повязаны, — решительно и твердо заявил он.

— Какой веревочкой? — икнул Валерий.

— А той самой, которую никаким топором не разрубить, — припечатал Бобриков.

— Я-то здесь при чем? Я вообще случайно попал в эту историю, и вы меня, пожалуйста, не впутывайте.

— А я тебя и не впутывал, ты самостоятельно запутался.

— Что значит самостоятельно?

— А то и значит! Кто у нас сегодня дежурный на ресепшене? — вкрадчиво спросил Иван Иванович.

— Можно подумать, вам неизвестно, кто сегодня дежурный, — фыркнул Валерий.

— А вот с этого места поподробнее, пожалуйста.

— В каком смысле?

— В том самом, дорогой, в том самом. Как ты мне объяснишь, что в номер к нашему постояльцу прошел убийца, а ты этого не заметил? — прищурился Бобриков.

— Откуда я знаю, как он сюда прошел?

— Что значит, откуда знаешь? Ты обязан знать все и обо всех наших гостях, это твоя прямая обязанность. Ты со мной согласен?

— Ну-у-у... отчасти, — замялся администратор. — И все же я не могу всех...

— Валерий, лучше ничего мне сейчас не говори, иначе я подумаю, что зря плачу тебе зарплату, — перебил его Бобриков. — Раз уж проворонил преступника, то лучше тебе помолчать.

— Зря вы так, Иван Иванович! Вполне возможно, что убийца — такой же постоялец, как этот застреленный, — не хотел сдаваться тот. — Или вообще он является нашим сотрудником.

— Час от часу не легче, — всплеснул руками Бобриков. — Ты соображаешь, что говоришь? Чтобы в нашем коллективе работал убийца? Да быть этого не может, потому что не может быть никогда.

— Почему это «не может»? В наше время все может быть! Наркотики — дело такое, завязнешь — не выберешься.

— Не говори глупостей! — рявкнул Иван Иванович. — У нас нет наркоманов, я всех сотрудников знаю наперечет. Все регулярно проходят медицинское обследование, сдают кровь на анализы, и тебе это прекрасно известно. Если бы вдруг среди вас кто-то был наркоманом, я бы в первую очередь об этом узнал от врачей.

— Совсем необязательно, что убийца — наркоман, он может быть просто курьером, или... короче, я в этом мало разбираюсь, — хмуро бросил Валерий.

— Если он просто курьер, то почему, убив этого парня, не забрал рюкзак с наркотиками? Сам говоришь, что это особо крупная партия, значит, и деньги соответственные. Убил человека из-за миллионов, а сам сиганул в окно, оставив эти самые миллионы покойнику?

— Ну, я не знаю, — пожал Валерий плечами. — Ему могли помешать, рюкзак-то тяжелый. Наверняка так и произошло. Рита Назарова пришла к выводу, что преступник выпрыгнул в окно именно тогда, когда она стучала в дверь номера. Она его спугнула, понимаете?!

— Понимать то я понимаю, только почему же он выпрыгнул без рюкзака? — упрямо повторил Бобриков. — Человек идет на преступление, убивает себе подобного из-за героина и прыгает в окно, оставляя наркотик в номере. Ты не находишь это странным?

— Иван Иваныч, а откуда вы знаете, что в рюкзаке именно героин? — настороженно поинтересовался Валерий, с подозрением глядя на начальника.

— Я не знаю, просто предположил, что если наркотики, значит, героин, — пожал плечами тот. — А что же там еще может быть?

— Понятия не имею, какой-то порошок. Может, и героин, а может, и кокаин, он вроде тоже белый? Я наркотики видел только по телевизору, наяву никогда не приходилось иметь с ними дела.

— Ай, да какая, собственно, разница, какие там наркотики? — отмахнулся Бобриков. — Для нас сейчас главное... Слушай, а с чего ты вдруг взял, что это вообще наркотики? — спохватился он.