Чуть больше мира

И, будто точку ставя, сверху на нос блистательного Греха шлёпнулся солидный шмат взбитого крема. Кайран хрюкнула, поперхнувшись, и закашлялась в кулак.

– Извините, я не хотел… – забормотал Дайрен, вжимая краем худа[46]. – Наверняка по твоей милости там всё липкое. Сиди теперь.

– Да мне и так нормально, – повеселел мальчишка. – Мголову в плечи. – Я больше не буду.

– Ну и сам виноват, – невозмутимо отозвался Натери, утираясь ожно мне ещё трубочку? А то крема много на вас… потратилось.

– Весь в мать! – буркнул Даймонд, протягивая хихикающему торговцу монету.

– При чём тут я? – возмутилась Лан и чуть рот не зажала, оглянулась испуганно.

– Слишком прагматичный и абсолютно бессовестный подход к делу, – как ни в чём не бывало пояснил Натери.

Веселящийся продавец вафель от щедрот предложил покупателям бурдюк с водой, чтобы эр руки омыл. За что вместе с благодарность ещё и серебряный получил.

– Ну чего ты боишься? – Грех приобнял Лан за талию, таща её в самую гущу толпы. – Тут никто вас не знает и по большому счёту никому ты и не нужна. Расслабься, наслаждайся жизнью. Хочешь, я тебе бусы куплю?

– Ты мне ещё корову купи.

– Зачем тебе корова? – удивился Грех.

– А зачем мне бусы?

– Логично, – согласился Натери. Задрал голову, глядя на эльвёнка. – Значит, идём дальше. Эй, навигатор, куда направляемся?

– Туда, где народу побольше! – радостно сообщил Дайрен, для верности ещё и пальцем ткнув. – Вон туда.

– Слушаю и повинуюсь. А заметь, породу-то всё равно не скроешь, – усмехнулся Даймонд. – От горшка два вершка, а кто такой навигатор знает.

– Ещё бы ему не знать, – усмехнулась Лан. Мелочь, вроде бы. А всё равно такая гордость за сына взяла, что хоть лицо прячь, а то сияет, наверное, как начищенный чан. – Не на материке же родился. А породу и впрямь не скроешь. Зря ты наряжался. Выглядишь, как аэр, не слишком правдоподобно прикидывающегося простым горожанином.

– Ты недооцениваешь мои таланты, – Грех насмешливо приподнял бровь, – забыла уже Хромого из Палеса?

– Ну и почему же не воспользоваться своими дарованиями?

Кайран хотела было вытереть испачканные джемом и кремом ладонь о юбку. Но вместо этого медленно, по одному, облизала пальцы. Натери сначала её выходки и не заметил, глянул мельком. Лишь потом остановился. Ради счастья лицезреть его лицо – сначала вытянувшееся от удивления, а потом ставшее таким… угрожающим – элва бы согласилась ещё на десяток ярмарок сходить.

– Да я воспользуюсь, – пообещал аэр, – только попозже…

– Талантом притворяться? – невинно поинтересовалась Лан и даже ресничками похлопала.

Тихо сама себе удивляясь. Что это на неё такое нашло? Радостный гомон толпы с ума свёл? Или ещё не слишком жаркое солнышко макушку напекло? А, может, вправду захотелось поверить, что они обыкновенная пара, даже слегка влюблённая, выгуливающая сынишку на ярмарке?

– Эй, ну чего остановились? – тот самый сынишка подпрыгнул на шее Натери, за капюшон дёрнул. – Пойдём, там, кажется, начинается что-то!

– Я тебе попозже в подробностях разъясню всё про свои многочисленные таланты, – удивительно многообещающе посулил Грех. И вроде тихо сказал, едва ли не шёпотом. Но Кайран даже в царящем кругом гвалте разобрала. Ещё бы не понять, когда её будто в ознобе передёрнуло. И не сказать, что дрожь неприятной была. – Ну, куда мы там направляемся?

– А вон туда! – указал Дайрен. – Где собаки лают.

– Э нет, туда мы не пойдём. Давай, выбирай другое направление.

– Ну почему? – насупился эльвёныш. – Хочу туда!

– Там собачьи бои, – неохотно пояснил Даймонд. – Не слишком приятное зрелище. Я лучше вас к ювелирам отведу. Знаю я одного мастера серебряных дел. Такие игрушки делает – восторг просто.

– Ну, погремушки ему покупать уже поздновато, – осадила восторги аэра Лан. – И почему ты не хочешь ему собачьи бои показать? Желает – пусть смотрит.

– А ты отдаёшь себе отчёт, что это за зрелище? – нахмурился Грех.

– Вполне, – пожала плечами Кайран. – На Островах подобным тоже развлекаются. Дайрен сам должен решать, что ему нужно, а что нет. Но для этого надо хотя бы понимать, как оно выглядит.

– И это говорит безумная мамаша, которая…

– Я не безумная! Желание защитить ещё не означает завернуть в тряпки и оградить от всего мира! Нужно чтобы…

– Мой ребё…

– Придержи язык!

– Пожалуйста, ну, пожалуйста! – почти простонал мальчишка. Сжался в комок, лицо – белее простыни. Огромные от ужаса глаза блестят, как стеклянные, но видно, что плакать боится. – Пожалуйста, не ссорьтесь. Мамочка, я не хочу собак. Только не ругайтесь, пожалуйста!

Натери хмуро глянул на Лан – она на него так же угрюмо. Помолчали, глядя в разные стороны. Эльвёнок не выдержал всё-таки, всхлипнул. И тут же снова притих.

– Ну, это уже никуда не годится, – проворчал Даймонд. Ссадил сына, поставил перед собой. Сам на корточки присел, наклонился даже, чтобы вровень быть. – Понимаешь, Дай, мы не ругаемся. Точнее, это не настоящая ссора. В смысле… Духи, как же объяснить-то?

– Помнишь, когда ты с дерева упал, я накричала? – нехотя, как будто не желая Натери помогать, спросила Лан.