Чуть больше мира (СИ)

— Да я уж вроде сказал всё, — хмыкнул Ярил. — Нужно Кайран обратно доставить — в целости и сохранности. Мне показалось, что ты с такой работой справишься лучше других. Во искупление. А уж как шансом распорядишься — дело твоё. Корабль есть и защитники без тебя найдутся. Но ты же не дашь и волосу с её головы упасть, верно?

Меченный тяжело кивнул. Не понять, то ли сказанное подтвердил, то ли с чем другим согласился.

— А как же Райл?

— Не твоя забота, — огрызнулся Ярил. — Только соображай быстрее. Тут дело уже на дни идёт. А, может, и на часы. Кто первый успеет. Но мне нужно, чтобы у них драка с королём завязалась. Проследи за этим, понял?

— Не буду, — буркнул наёмник, — хватит с меня. Обратно доставлю и действительно не дам ветру подуть. Но в ваших играх не участвую больше.

— Не забыл ещё, сколько денег от меня получил? — Сайрен навалился грудью на стол, заглядывая в глаза Редгейву. — Про любовь-то, конечно, песня складная выходит. Но и про свои интересы не забывал, верно.

— Я тебе всё до медяка верну!

— Вернёшь, — не стал спорить Ярил. — Услугой и вернёшь. В общем, я сказал, а ты слышал. Иначе тебя из-под земли достанут. Впрочем, ничего сложного и делать не придётся, — аэр откинулся к стене, — просто надо дать всему идти, как оно идёт. По воле духов.

— А ты волю-то эту знаешь? — огрызнулся вояка.

— Естественно, — кивнул чёрный, — иначе бы за дело не брался.

— Что, сами к тебе пришли и всё рассказали?

— Не тебе о том судить, наёмник! Не твоего ума дело!

— Оно и видать, что ты в их воле шибко разбираешься. Такую кашу заварил, а всё псу под хвост, — усмехнулся Редгейв. — Ну, да и плевать. Коли вправду вернуть получится, оно и к лучшему. Недаром же говорят, будто всё, кроме смерти, исправить можно. А женское сердце отходчивое. Глядишь, и действительно простит. Тогда эта собачья жизнь кончится. Я тут много всего передумал и понял немало. Впрочем, до этого уже тебе дела нет. Давай, говори, как оно будет.

Ярил посидел ещё немного, задумчиво разглядывая внезапно прозревшего наёмника. Ещё чуть-чуть постучал по столу пальцами. Но заговорил-таки. Правда, долго ему болтать не пришлось. Оказывается, вернуть элва гораздо проще, чем похитить. Да и толку с этого выходит больше.

К чему бы это?

Глава четырнадцатая

Никогда не жалуйтесь на судьбу: друзей — огорчишь, врагов — порадуешь, себе — не поможешь (Пословицы Северных островов)

Лан, нахохлившись, как продрогший воробей, зябко кутаясь в плащ, следила за шлюпкой, идущей от корабля к каменистому берегу. Следила не потому что ей было интересно, а потому что глаза закрывать не хотелось. Закроешь — сразу же заснёшь. Элва и так последние дни только и делала, что спала: штиль — не штиль, шторм — не шторм. Стоило опустить веки, как тут же проваливалась в черноту, без снов, без мыслей и дна. А коли глаза открыты, то надо же на что-то смотреть. Вот, хотя бы на шлюпку, упорно гребущую против злых волн, катящих не на берег, а будто бы от него.

Корабль стоял косо, высоко задрав левый борт, в котором половины досок не хватало, словно левиафан^[30] отгрыз. Не повезло ему, уже почти до родного острова добрались. Да попали в очередной шторм, царапнули бочиной скалу. Хорошо, хоть удар пришёлся выше ватерлинии. Но даже и так до суши едва дотянули — один приличный вал, и кормить бы элвам рыб на радость Водному духу.

Переход и так получился не из лёгких: то снег, то дождь со льдом, то ветра, да ещё и встречные. Вода тяжёлая, как свинец расплавленный, вёсла вязнут. Капитан то с одного бока к Лан зайдёт, то с другого: поговорила бы, мол, с морем. Аэра ничего не отвечала — ни ему, ни кому другому. Она даже и не вставала почти. Лежала под мачтой, закутанная в мех, да в небо таращилась, не замечая ни снега, ни дождя.

Вот и сейчас: как посадили на валун, так и сидела, дожидаясь, пока оставшаяся команда выгрузится.

— Может, тебе попить согреть? — проворчал отирающийся рядом Редгейв.

Меченый за всю дорогу от хозяйки едва на два шага отошёл. Сидел, хмуро поглядывая из-под мочалки спутанных волос на каждого мимо проходящего. Ладони с рукояти топора не убирал — вот-вот кинется.

Только Лан и на него не реагировала.

— Давай заварю, — наёмник присел на корточки, пытаясь заглянуть снизу в лицо госпожи. — У меня брусника есть — выменял. А то ты как не в себе. Натери и не поверит, что с тобой без зла обошлись.

— Ты и вправду решил в Ис’Кай вернуться? — помолчав порядком, буркнула в развалы мехового воротника Лан.

Правда, на охранника так и не посмотрела — следила за лодкой, прыгающей по верхушкам мелких, но острых, как нож водных горбылей.

— А что, откажешь в такой милости? — насупился Редгейв.

Кайран шевельнулась в своём коконе — слишком велик ей плащ был, сидела в нём, как в бурке. И не поймёшь, то ли плечами пожала, то ли просто повернулась.

— Да не о том речь, — по-прежнему дыша в воротник, отозвалась Лан. — Не думала, что у тебя смелости хватит Даймонду на глаза показаться.