Чуточка

Очнулся я в каком-то магазине, и как мне быть? Все купить и прийти домой, как ни в чем не бывало? Или домой не приходить, пойти к товарищам ночевать? Если я не приду, придет он! Надо идти домой, и посмотреть, что за лицо у Зины? Не сидит ли она в слезах, а сапог не хватило! Конечно! Их же все время не хватает!

А я и забыл что покупать. Да у меня в голове все смешалось, надо ли вообще эту сметану есть, и молоко это пить? Да у меня руки дрожат, не могу деньги посчитать, не пойму, сколько их у меня. Ну, Зина! Купил себе банку огурцов, колбасы, селедки, хлеба полбулки.

А мне надо успокоиться как-то, в себя прийти. Прихожу домой, а Зина меня встречает.

– Ой, – говорит, – Валера, а что так долго? А где сметана, где молоко?

– Нету, – говорю я. – Есть только огурцы и селедка.

– А я пирожков хотела напечь, – говорит она, и смотрит на меня, будто понять хочет.

А что тут понимать, когда у меня жизнь разбита вдребезги!

– Ну, какие могут быть пирожки, Зина? – говорю я, а у меня руки трясутся, не могу колбасу эту нарезать. Да что ее резать, когда можно куском есть!

– Валера, – удивляется Зина, – да что с тобой? Ты не заболел?

– Заболел! – говорю я и наливаю полстакана. – Так заболел, что не знаю, – я выпил и со злостью откусил от куска колбасы.

А что я буду, вилками тут сидеть, есть, когда они названивают друг другу! Потеряли весь стыд! А Зина на меня смотрит, поверить не может. А как мне ей верить? Как мне с ней жить?

– Выкинула письма? – говорю я и снова наливаю себе полстакана.

Да у меня в голове не укладывается, как можно любить одного, а жить с другим?

– Ты знал? – испуганно говорит она.

– У тебя с ним было? – а мне охота стакан этот об стенку разбить.

Как же всё подло! Как же погано!

– Валерочка, – говорит Зина и начинает рыдать, – он мне из армии писал, думал, я его дождусь, а я за тебя замуж вышла. Прошло лет шесть, он узнал у подружки у моей телефон, стал звонить, говорит, люблю, жить не могу, давай встретимся…

– А ты? – говорю я, а у меня сжимается все внутри, огурец в горле застрял!

– А я с ним встретилась раз, – говорит Зина, – посмотрела на него, Валера, а он другой. У него что-то с глазами случилось, одна нога короче другой, он прихрамывает. Побежал мне навстречу, и чуть не упал, забыл, наверное…. Мне его жалко так стало…

– Зина! – говорю я, а мне не верится, что она с ним встречалась!

– Он хороший, – говорит она, – глаза голубые, смотрит на меня, как тогда, когда в армию уходил, за руку схватил…

– Зина! – говорю я, а мне мучительно все это слушать!

– Говорит, Зина! Зина! Не могу, Валера, у меня сердце застучало, – тут она схватилась за сердце, – прям, жаром всю обдало, а он говорит, любимая моя, ты все так же прекрасна! Валера, он поэт, он мне такие стихи посвящал, такие сонеты, я всё-всё порвала и выкинула!

– Ты его любишь? – говорю я, а у меня у самого что-то с глазами. Да я сам на ногах не стою!

– Не знаю, – вздыхает она.

– Как это не знаю? – смеюсь я. – Как это не знаю? Любишь его или нет?

– Валера! – умоляет меня Зина.

– Я тебя спрашиваю, любишь его? – а меня трясет всего.– Любишь? Скажи, Зина!

– Нет, – тихо говорит она. – Не люблю.

– А любила? – выкрикиваю я. – Любила?

– Валера! – чуть ли не рыдает она.

– Ты же в армию его провожала, Зина! Ты же ему обещала, что ждать будешь! Обещала?

– Обещала…

– И не дождалась! – зло смеюсь я. – Да? Не дождалась?

– Я тебя встретила, – плачет она.

– Как ты могла меня встретить, – говорю я, – если ты его уже встретила? Проводила в армию, обещала ждать. Ты подождала немножко, да? Сколько? Три месяца, четыре?

– Восемь, – сквозь слезы говорит Зина.

– Восемь месяцев! – выкрикиваю я. – А потом тебе надоело, да? Это же еще надо шестнадцать месяцев ждать, а зачем? – я выпил еще полстакана. – Зина, – говорю, – как ты могла?

– Не знаю, – вздыхает она, достает огурец из банки и спокойно его ест!

– Зина, – говорю я, – а если бы меня сейчас в армию призвали, а? Ты бы ждала?

– Ждала, – говорит она и второй огурец ест.

– Восемь месяцев? – говорю я. – Или сколько?

– Два года…

– Неужели? – удивляюсь я. – А если ты встретишь кого-нибудь, и также замуж выйдешь? Я приду в нашу квартиру, а ты с новым мужем! Валера, скажешь, прости, познакомься!

– Я тебя буду ждать, – говорит Зина, и глазки свои опускает.

– Да не будешь ты ждать! – говорю я. – Не будешь! – и вдруг мне понятно стало, что Зина не дождется меня.

Что она не умеет ждать. Месяц посидит, два, три, а потом искать начнет. А что сидеть? Да у меня слезы! Едва до кровати дошел, думаю, как же так? Человек не знает, как это жить и ждать. А что такое два года? Да ничего! А как с войны мужей ждали? Зина бы меня точно не дождалась!

Я прихожу весь в медалях, а она с другим! Не помню, как я уснул, в жгучих слезах, с горькими мыслями. На утро просыпаюсь, тихо. Смотрю, на столе записка.

«Валера, прости меня! Я ухожу к Анатолию. Он по-прежнему меня любит, написал два новых стихотворения. Зина»

Одни такие!