Чувства навыворот

Встрепенувшись, она громко затараторила, совершенно забывая про недавний страх:

— Да, ты прав! Я действительно соврала тебе про нас с Юркой. Только произошло это не намеренно, как ты думаешь, а скорее уж случайно!

Красницкий мстительно прищурился и переспросил, сочась ядом:

— Ах, случайно?

— Угу! Понимаешь, просто ты смеялся надо мной в тот момент, и я…

Секундная пауза. Хруст костяшек (так сильно он стиснул кулаки). И грозный рев, вынуждающий девушку подпрыгнуть на месте от неожиданности:

— Решила посмеяться в ответ, да? — закончил фразу, исказив смысл ее слов до невозможности. — Молодец! У тебя охрененно получилось!

Синицыну нервная дрожь пробрала от кончиков пальцев до кончиков волос. Нехорошие предчувствия не давали покоя, сигнализируя об опасности.

— В каком смысле? — уточнила она, стараясь не поддаваться панике.

— В прямом! — надменно дернул подбородком Славик. — Надеюсь, ты знатно повеселилась, Синичка? Потому что…

Измученно застонав, он уткнулся носом в ее густые волосы. Глубоко втянул в себя их аромат, заставляя Иру покрыться крупными мурашками и задрожать еще сильнее, вибрируя от напряжения, точно оголенный провод.

— …теперь моя очередь!

Не дав опомниться, Красницкий сперва стиснул Ирину в объятиях, по-хозяйски сминая податливое тело буквально до хруста костей и одним махом вышибая весь воздух из ее легких. Затем, обмякшую и временно безропотную, подхватил на руки и куда-то понес, передвигаясь быстрым шагом. Оправилась от первичного шока Синицына только в коридоре. В тот самый миг, когда сообразила, что направляются они прямиком в ванную.

«Какого черта здесь происходит? — вопил благим матом инстинкт самосохранения. — Что именно задумал этот сумасшедший?»

Еще никогда в своей жизни она не брыкалась столь сильно, пытаясь вырваться из его лап. Но Слава держал ее крепко и продолжал уверенно двигаться вперед. К какой-то известной лишь одному ему цели.

— Отстань от меня! — окончательно взбесившись, Ирина пустила в ход кулаки. Она молотила Красницкого со всей силы. Со всей дури. Не щадя.

Он же и бровью не вел. Лишь смачно сжал ее ягодицу сквозь ткань халата, ощутимо впиваясь в нежную плоть своими жесткими пальцами.

— А волшебное слово, пучеглазая?

— Иди на хрен!

Хриплый гогот:

— Еще раз мне так ответишь — сама пойдешь! Я даже скажу, на чей!

Окатив парня разъяренным взглядом, Синицына от всей души полоснула острыми ногтями по обнаженной части его руки, не защищенной тканью футболки. Мстительно улыбнулась, замечая ярко выраженные красные борозды на смуглой коже, и сладко пропела, потянувшись к уху Вячеслава:

— Лучше отпусти! Могу ведь и в зенки вцепиться — ты меня знаешь!

— Да без проблем!

Парень действительно поставил ее на ноги. Но не на пол, как ожидалась, а… прямо в ванну сгрузил. Вернее, в большую душевую кабину, низ которой представлял собой полноценную вместительную ванну. Опешив, Ирина настороженно покосилась на бывшего одноклассника, все еще не понимая, чего от него ожидать. А когда сообразила, было уже поздно — он включил на всю мощность кран с холодной водой и направил струю душа на нее. Несчастный халат намок в считанные секунды. Волосы тоже. Чувствуя обжигающий холод каждой клеточкой своего тела, девушка громко завизжала, пытаясь увернуться:

— Выключи, придурок!

— Не слышу!

— Ай! Ай! Перестань!

— Что такое? Не нравится?

— Нет!

— Вот и мне не нравится, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — что ты врешь на каждом шагу, как последняя…

Улучив момент, когда Славик максимально отвлечется на свои нравоучения, Ирина выхватила смеситель из рук парня и, невзирая на то, что он находился снаружи кабины, направила мощную ледяную струю на него, щедро поливая засранца. Черта с два он испугался. Ага, конечно. Даже не поморщился.

Лишь оскалился, шалея от неподдельного восторга.

— …сучка!

Резко отобрав у нее «оружие», он хмыкнул и полностью перекрыл подачу воды. С бешено колотящимся сердцем она обняла себя руками, силясь справиться с дрожью, вызванной внезапным контрастным душем.

— Замерзла? — услышала тихий рокочущий шепот совсем рядом.

— Д-да! — обиженно насупилась, надувая щеки. — Из-за тебя все, гад!

— Мы оба понимаем — ты малой кровью отделалась!

— Да что ты говоришь?

— Радуйся, что ремнем не прошелся по твоей упругой заднице!

— О, звучит обнадеживающе!

Совершенно случайно Ирина заглянула в его глаза и едва не лишилась чувств от того, что увидела там — в глубине бездонных, расширенных, точно у обдолбанного наркомана, зрачков. Теперь ее затрясло вовсе не от холода.

Нет. От какого-то необъяснимого, первобытного желания подчиниться ему.

Его дикому голоду. Его примитивной потребности. Его болезненной жажде. Чем дольше они неотрывно таращились друг на друга, тем жарче ей становилось. Тем сильнее сбивалось дыхание.