Чувства, живущие под кроватью

Василий сладострастно зажмурил глаза. А очнулся вдруг в снегу на какой-то незнакомой помойке. Рядом с ним валялись оболочка от сосиски и рыбий остов. Нестерпимо болел бок. Все вокруг казалось огромным и непривычным. И только молодой женский смех, нежным колокольчиком разливающийся по двору, по-прежнему казался завораживающим.

— Настя, смотри какой милый котик! Бедненький, собаки обидели, наверное! Я возьму его домой! Буду заботиться, гладить, кормить!

— Доброе у тебя сердце, Анечка! — откликнулся второй женский голос, какой-то более жесткий и неприятный. — Вот увидела животное и сразу домой несешь. А оно тебе надо? А если он орать по весне начнет? Котят делать захочет…

— Не начнет, я его к ветеринару отведу. Иди-ка сюда, малыш…

Цепкие женские ручки крепко прижимали котика к себе. Василий хотел закричать, но из его рта раздавалось только жалобное мяуканье…

Очки богини

— Я опять рассталась с парнем! — рыдала в трубку Надя.

Лучшая подруга, уже привыкшая к таким звонкам, утешала ее, не переставая при этом жевать котлету.

— Не разбираешься ты, Надька, в мужиках. Вот тебе плохие и попадаются. Тут уж не сделаешь ничего. Опыт нужен. Свою голову не приставишь.

Надя еще немного поплакала в трубку, налила стакан чая с лимоном и легла на диван — страдать. Если бы только можно было попросить у кого-то больше мудрости… Чтобы никогда не лежать больше размазней на диване, на подушке, мокрой от собственных слез. Чтобы больше никаких расставаний, никаких сюрпризов. Чтобы она, Надя, всех бросала, а не они ее.

Надя так рыдала, с таким жаром призывала небеса на помощь, что ее мольба достигла самых высоких облаков. И оттуда, с облачной дали, тронутая отчаянным женским призывом о помощи, к ней спустилась богиня.

Комната, в которой еще недавно царил беспорядок, болтались на стульях вещи и лежала недоеденная вчерашняя пицца, вдруг заполнилась ярким светом и торжественной музыкой. Еще через мгновение в облаке ослепительного света стояла высокая стройная женщина средних лет в белой струящейся тунике. Роскошные черные волосы были связаны в причудливый узел на затылке, а голову украшала роскошная диадема. В руках у женщины был огромный наглый павлин!

— Ну как, эффектно я появилась? — запросто спросила женщина, улыбнувшись.

Надя глядела на нее полными ужаса и восхищения глазами.

— Не надо всех этих формальностей, божественных почестей, ничего не надо! — просто сказала богиня, скидывая со стула Надины трусы и усаживаясь. — Считай, что я такая же женщина, хоть и обитательница Олимпа. Все мы страдаем из-за мужиков.

— Страдаем! Еще как страдаем! — подтвердила Надя.

— Мой-то вообще постоянно блудит с кем попало. И ничего с ним не сделаешь — громовержец, что с него взять. Кстати, сделаешь нам чайку?

Надя резво побежала на кухню за чайником и чашками.

— Ладно, что это я о своих проблемах… Ты, я вижу, совсем тут расклеилась. Я что спускалась-то… Принесла тебе эти… как их… очки.

Богиня хлопнула в ладоши, и вдруг на столе перед Надей возникли очки. Красивые розовые очки в форме сердечек. Стильные и вызывающе дорогие.

— Это тебе мой подарочек. Посмотришь в них — всю правду о мужчине узнаешь, даже самую неприглядную. Давай, не раскисай из-за мужика, — так сказала богиня и исчезла в ароматном розовом облаке.

Надя осталась с очками в руках, пораженная настолько, что о бывшем даже и думать не хотелось.

* * *

Очки… Что же это за очки… Проверим…

Надя надела таинственный аксессуар и вышла из квартиры. Первым же ей на лестничной клетке встретился молодой симпатичный сосед, на которого она иногда поглядывала с нежностью. Только вместо привычного симпатяжки она вдруг четко увидела, как этот самый сосед будет выглядеть через десять лет. Растолстевший, в потертых трико с пузырями на коленях и бывшей когда-то белой майке, заляпанной пятнами сока. Ужас, да и только.

— Наденька, как твои дела?! — поинтересовался сосед.

— Я спешу! — отрезала Надя, довольная тем, как раскусила этого с виду приличного парня.

На улице ей навстречу шли мужчины. Молодые и старые, худые и толстые, высокие и низенькие. И в каждом Надя видела недостатки. Один не умел управлять гневом, другой бросит через десять лет жену с двумя детьми, третий начнет закладывать за воротник, четвертый будет флиртовать с секретаршей на работе, пятый оставляет на столе крошки, шестой громко чавкает… Очки работали превосходно. Надя видела их всех насквозь.

«Кажется, жизнь налаживается», — подумала Надя и заодно присмотрелась к парням подруг. У лучшей подруги, например, парень ужасно храпит, а еще принципиально кладет носки на стол. Хи-хи.

Жить стало проще, хоть и не веселее. Теперь даже самый заправский Казанова не смог бы запудрить Наде мозги. Она постепенно приходила в себя, ходила на работу по будням, а по выходным — в кино с подругами. Купила на распродаже десять пар туфель, начала выращивать кактусы. Ну а мужчин стала обходить стороной. Слишком уж четко подсвечивали очки все их неприглядные стороны.

* * *