Чувственность

— Это давно все заметили, — сказала она, смеясь, потом внезапно задумалась. — Вообще-то, ты прав: Марибель, возможно, захочет устроить церемонию раньше, чем начнет полнеть.

Роналд обнял ее рукой за плечи, легонько коснувшись пальцами ее шеи.

— Когда должен родиться ребенок?

— В конце августа. — Памела покосилась на него. — Марибель попросила меня быть крестной матерью.

— О лучшей крестной трудно и мечтать.

Они шли по пустому коридору.

— Хоть кто-то обрел счастье, — прошептала Памела, останавливаясь перед дверью своей комнаты. Помедлив, она вошла внутрь. Роналд безмолвно следовал за ней.

— Кто-то обрел счастье, — наконец сказал он. — Но это не ты, Памела?

Она мысленно прокляла его за то, что он с такой легкостью читает в ее душе.

— Я этого не говорила.

Роналд пожал плечами.

— Но ты это имела в виду.

— Может быть, — пробормотала она.

Желая избежать его пристального взгляда, Памела отвернулась и посмотрела через балконные двери в сад. За стеклом царила пасмурная ночь, изогнутые покрытые снегом ветви деревьев перечеркивали серое небо. Памеле захотелось плакать.

— Лупы не видно.

— Да… — Роналд положил руки на ее талию, и она глубоко вздохнула, ощущая жар его ладоней, согревающий ее кожу.

— Это может зайти слишком далеко, — сказал он.

— Это уже зашло слишком далеко.

Может ли она доверять ему? Поверить, что он не причинит ей боли так, как это сделал Том? Каждый раз, когда Памела видела Роналда, тысячи эмоций овладевали ею. И она ничего не могла с этим поделать.

— Предательство, — пробормотала она, — это иногда бывает очень страшно, Рон, ты знаешь?

Он молча кивнул.

— Люди часто лгут, — прошептала Памела. — Они причиняют друг другу боль — иногда невольно, иногда намеренно. Но надо как-то жить с этим…

Роналд слегка пожал плечами.

— Но есть и другие возможности.

— Возможности?

Он снова кивнул.

— Верить в лучшее. Надеяться, что можно начать все сначала. В конце концов, двое людей могут просто заниматься любовью.

Ее сердце неистово забилось — словно дикий зверь, запертый в тесной клетке.

— А после?

— После… — Роналд помолчал. — После этого они живут долго и счастливо.

Памела отвела глаза, чувствуя, как на них наворачиваются слезы. Этот человек не оставит ее в покое, пока не вывернет ее душу наизнанку. Заставив себя улыбнуться, она произнесла:

— Ну что ж, может быть, я просто неудачница.

— Что касается удачи, — мягко сказал Роналд, — то она изменчивая леди.

— Некоторые надеются на лучшее, — пробормотала Памела, ее голос звучал странно глухо.

— Иди сюда, — шепнул он в ответ.

И она очутилась в его объятиях. Неожиданно оказалось, что их отношения очень много значат для нее. Она явно понравилась его семье. И, несмотря на сварливый характер ее отца, было очевидно, что Роналд ему приятен.

— Я самый обыкновенный парень, — сказал он и коснулся губами ее волос. — Более обыкновенный, чем кажется на первый взгляд.

Роналд все еще не мог поверить, что эта невероятная женщина сейчас здесь, рядом с ним. Положив ладонь на ее спину, он мягко надавил, принуждая ее придвинуться ближе. Возбуждение поднималось в нем жаркой волной. Памела тихонько пошевелилась, ее бедра прижались к его бедрам, а губы потянулись к его лицу: Распаляя себя, он целовал ее все более страстно, и она отвечала ему. Ее рука скользнула ему под рубашку, она провела пальцами по его животу и опустилась ниже. Прикосновение ее рук, даже сквозь одежду, заставляли его изнывать от желания. Роналд подался к ней, закрыв глаза от удовольствия.

— Одно слово, — прошептал он.

— Слово? — повторила Памела хрипло. — Ты сказал — слово?

— Невероятно!

— Да, — согласилась она. — Ты невероятен, Роналд.

— Я говорил о тебе, Памела.

— О Боже, — простонала она. — Давай не будем спорить сейчас.

— Не будем, — согласился он, чувствуя, как ее ладони скользят по его бедрам.

Роналд ощутил прикосновение прохладного шелка ее платья и жар ее тела под ним. И в эту минуту забыл обо всем, кроме Памелы. Целуя ее шею, он провел языком по нежной коже ее скулы, по виску, коснулся мочки уха.

— Продолжай, — прошептала Памела.

— Я просто дразню тебя, — сказал Роналд, лукаво улыбаясь.

— Заставляешь меня ждать еще одного поцелуя?

— Может, следующий поцелуй заставит тебя умолять меня.

— О чем?

— Думаю, ты знаешь, о чем.

Памела фыркнула.

— У меня иной стиль поведения.

Роналд засмеялся, его глаза блеснули в темноте.

— Хочешь поспорить?

— Давай так, — прошептала она. — Если я выиграю, мы займемся любовью. А если выиграешь ты, то мы займемся любовью.

— Отличное пари, — сказал Роналд. — Но это выглядит как беспроигрышная лотерея.

Неожиданно она вздрогнула, и, проследив за ее взглядом, Роналд обнаружил, что Памела смотрит на письмо в его кармане. Его охватило раздражение. Сейчас более всего на свете ему хотелось оказаться с ней в постели, а вовсе не думать о злоумышленниках.

Памела, казалось, чувствовала то же самое, однако, когда он перехватил ее взгляд, спросила:

— Еще одно письмо?

Роналд ожидал, что она удивится сильнее. Он молча вынул письмо и отдал ей.

— Оно пришло сегодня?