Чувство льда

– Что-то страшное, – она выразительно округлила глаза. – Эта милая девочка изменилась в лице и куда-то убежала. А через некоторое время я снова их увидела, только с ними еще был Степа. Девочка была вся заплаканная, глаза опухшие.

– Вы ничего не путаете?

– Да ну что вы, деточка! Что я, Стасика не знаю? Это же он редактировал Андрюшину книжку. Он столько раз приезжал к нам на дачу, они с Андрюшей все сидели, что-то обсуждали. И Степу я хорошо знаю, он во всем издательстве единственный, кто умеет танцевать танго. Уж его-то я ни с кем не перепутаю. У него прекрасная танцевальная осанка, он так прямо держит спинку – просто загляденье!

Это было правдой. Антон знал, что Степан Горшков много лет занимался бальными танцами и даже завоевывал какие-то призы на первенствах страны. Пусть Баринов порасспрашивает всех троих, что у них там случилось такого «страшного». Ну вот, теперь можно и к главному перейти.

– А Колосова вы в клубе не видели?

Антон точно знал, что инженера на вечеринке не было. Когда ему передали приглашение, Дмитрий Сергеевич смущенно пояснил, что у него больная дочь и жена ни за что не оставит ее одну, а ему самому веселиться в такой ситуации неловко, да и неправильно, лучше он дома побудет. Но интересно, как отреагирует на его имя Тамара Леонидовна.

– Колосов? – тщательно подрисованные брови старой актрисы дрогнули, обозначая движение вверх, но так и остались на месте. – Я, кажется, такого не знаю. Впрочем, может быть, у вас есть фотография? Возможно, я помню его в лицо.

– Фотографии, к сожалению, нет. Но вы должны его знать, Александр Владимирович, ваш внук, недавно взял его на работу и сказал, что они с братом познакомились с Колосовым, когда им было примерно по двенадцать лет.

– Ну, деточка, мало ли с какими мальчиками дружили мои внуки, неужто я всех должна знать? Наверное, в школе вместе учились или в спортивной секции занимались, или во дворе бегали, а может быть, на даче.

– Да нет, Тамара Леонидовна, не могли они вместе учиться, Колосову было лет двадцать пять, когда мальчики с ним познакомились. Дмитрий Колосов. Ну? Не припоминаете? Красивый, смуглокожий, темноглазый.

Лицо Тамары Леонидовны внезапно просветлело.

– Вы сказали – Дмитрий? Такой красивый брюнет? Бог мой, так это же, наверное, Митя! Ну конечно, это Митенька. И мальчикам тогда было как раз лет двенадцать. Или одиннадцать… Или тринадцать… Погодите-ка, это было то лето, когда Григорию Васильевичу, моему покойному мужу, исполнилось семьдесят пять лет. Он девятьсот шестого года рождения, значит, это было… это было… – она нахмурилась и посмотрела в потолок, – ну правильно, в восемьдесят первом году. Значит, мальчикам было по двенадцать. У моего мужа день рождения в июле, и вся театральная общественность отмечала эту дату. Григория Васильевича уже не было в живых к тому времени, но его вклад в искусство театральной режиссуры неоценим… Впрочем, я отвлекаюсь. Ох, какой юбилейный вечер устроили в нашем театре! Вы не представляете! Сколько было цветов, правительственных телеграмм, какие актеры приехали! К юбилею восстановили старый спектакль, одну из самых удачных постановок Григория Васильевича, я играла главную роль, как и прежде, и вы знаете, деточка, мне никогда не удавалось сыграть ее с таким блеском, как в тот вечер. Словно сам Григорий Васильевич стоял за кулисами и помогал мне. Я еще долго была под впечатлением… Да, так о чем я?

– Колосов, – напомнил Антон. – Митя.

– Да, Митенька. Так вот, на другой день после юбилея я с мальчиками поехала на дачу. Поехали на машине, у нас тогда была белая «Волга»… или голубая? Нет, кажется, голубая появилась позже… Впрочем, неважно. Мы ехали на дачу, и погода была такая чудесная, солнечная, и настроение у всех было замечательное. Когда мы въехали в поселок, я пустила Сашеньку за руль.

– Как это? – изумился Антон. – Двенадцатилетнего мальчика?

– Ну а что такого? Я научила его водить машину, когда ему было лет девять, что ли, а может, и раньше. Сашенька был высоким мальчиком, ножки длинные, до педалей доставал, если сиденье придвинуть поближе, а на то, чтобы рулить, много ума не нужно. Андрюша, кстати, никогда этим не интересовался, я предлагала ему тоже поучиться, но он не захотел. А Саша очень хотел, и я его научила. Нет, вы не подумайте, я не давала ему машину и не разрешала ездить одному, но уж в поселке-то, где никого нет, одни дачные участки и лес… Там всегда было безопасно, вообще можно было ездить с закрытыми глазами. Я в окошко засмотрелась, Саша повернул к даче, немножко резко повернул, и вдруг оказалось, что он сбил человека. Вы представляете? Это был такой ужас, я так испугалась! Мы все выскочили из машины, бросились к нему, а он почти сразу встал и сказал, что ничего страшного, он только немножко ушибся. Вот.

– Что – вот? – не понял Тодоров.

– Это и был Митя.

– Колосов?