Чувство любви. Новый научный подход к романтическим отношениям

– У секса и любви нет ничего общего, – заявляет Генри, сорокалетний фитнес-тренер. – Романтическая любовь – это вообще выдумка, жульничество.

На вопрос о сексуальной жизни он отвечает, что часто мастурбирует.

– Это проще, чем уламывать жену. И мне не нравится, что она всегда отказывается делать минет. Она знает, как меня это заводит, но просто не хочет.

Он подробно описывает движения, которые его возбуждают и доводят до оргазма. А потом добавляет:

– Похоже, она так злится из-за одной интрижки, которая была у меня в командировке. А я не понимаю, что в этом такого. Все так делают. Это же просто секс.

Элисон, элегантная бизнесвумен слегка за сорок, говорит своему мужу Майклу:

– К вечеру я ужасно устаю, и, если мы занимаемся любовью, мне не так уж сильно хочется обниматься и целоваться после секса. Честно говоря, мне это не особо нравится. Я просто хочу получить оргазм и лечь спать.

Но потом она поворачивается ко мне и произносит:

– Если я занимаюсь с ним сексом, мы меньше ссоримся. У нас меньше этих долгих выматывающих споров, когда он взрывается из-за любого пустяка. Секс помогает. Но ненадолго. На следующий день все повторяется. Есть секс, нет – отношения не становятся лучше.

Секс как самоцель одномерен и не способствует единению партнеров. Он подрывает эмоциональные связи. В конце концов, он даже не приносит толком удовлетворения. Исследования показали, что такой секс снижает возбудимость и сокращает частоту оргазмов. В танце, где нет связи или способности прислушаться к музыке эмоций, каждое движение сопровождают скука и пустота.

Люди с тревожно-амбивалентным типом привязанности чаще склонны заниматься «сексом-утешением», то есть секс призван доказывать и подтверждать, что их любят. Такой секс включает эмоции, но главным побудительным чувством в нем остается тревога. Для людей, чрезмерно чувствительных даже к намеку на отвержение, секс служит подтверждением того, что их ценят и желают. Для мужчин таким подтверждением обычно служит сам половой акт. Для женщин – поцелуи и объятья до и после него.

Пятидесятипятилетний опытный адвокат Леон хочет заниматься любовью со своей женой Джолин утром и вечером каждый день. Он объясняет такую большую потребность в сексе очень высоким уровнем тестостерона. Однако наедине со мной он добавляет, что постоянно боится того, что жена на самом деле не любит и не хочет его. Даже несмотря на то, что никаких причин для таких мыслей нет, он одержим мыслью, что за время их тридцатилетнего брака она могла изменять ему. Он говорит:

– Джо отдаляется от меня. Если бы она хотела меня чаще, наши отношения стали бы лучше. Тогда я смог бы расслабиться.

Когда Джолин напоминает ему, какой великолепный секс у них был на прошлой неделе, он соглашается, но тут же вспоминает, как неделей ранее она оттолкнула его.

– В какой-то мере я понимаю, что давлю на нее, – говорит он. – Но я просто хочу быть к ней ближе, хочу быть более уверенным в ней. Когда мы занимаемся любовью, тьма будто рассеивается и я чувствую себя по-настоящему любимым. Но когда она устала и не хочет секса, я ничего не могу с собой поделать – я принимаю это очень близко к сердцу, и мои страхи вспыхивают с новой силой.

Как и другие люди с тревожным паттерном привязанности, Леон настолько чувствителен к любому намеку, что его отношения находятся под угрозой, что впадает в панику при первом признаке разочарования – сексуального или какого-либо другого.

Клэр, тридцативосьмилетняя миниатюрная преподавательница университета, признается, что никогда не отказывает своему партнеру Терри в сексе.

– Я очень стараюсь сделать ему хорошо. Но на самом деле во время секса я словно раздваиваюсь. Мне сложно расслабиться и отпустить себя. Хотя мне нравится близость. Нравится обниматься. Романтика очень важна. Я знаю, что он любит меня. Но я никогда не могла понять, что его вообще во мне привлекает, понимаете? Я не считаю себя привлекательной. Он спрашивает, чего я хочу в постели. Но я на самом деле не знаю. Я хочу то, что доставляет ему удовольствие. И боюсь, что недостаточно сексуальна для него.

Клэр подумывает сделать подтяжку и липосакцию, чтобы выглядеть более сексуально. Желание сделать пластическую операцию часто встречается у женщин с тревожно-амбивалентным типом привязанности.

Вполне закономерно, что близость и чувство защищенности влияют на способность выражать и чувствовать сексуальное желание. Безопасность – наша первичная потребность. Если мы вынуждены круглосуточно переживать, а любят ли нас, а не собираются ли бросить, мы едва ли способны на сонастройку и отзывчивость, которых требует хороший секс. Мы теряем гибкость и контроль над своими реакциями, утрачиваем способность вести и следовать за партнером.