Чувство штиля. Продуктивность и спокойствие в эпоху вечных дедлайнов

В течение своего эксперимента, который длился на протяжении нескольких лет, я отмечала, что работала около 50 часов в неделю. И пришла к выводу: это моя «рабочая» цифра. Казалось бы, я, в отличие от всех остальных, была застрахована от преувеличения. Но когда я рассмотрела свой год целиком, то заметила, что при анализе я обращала внимание на конкретные недели, а именно на те, когда я работала по 50 часов. Это происходило со мной, потому что я хотела видеть себя человеком, который работает 50 часов в неделю.

Но когда я рассмотрела все подсчитанные мною недели, сложилась совсем другая картина. Я видела, что даже за вычетом отпусков, в среднем я работала 40 часов в неделю за первый год моих подсчетов. Сорок — это не пятьдесят. В моей модели жизни для категории «Работа» было отведено на десять часов больше, чем в реальности. Конечно, несколько недель я работала по 50 часов. Несколько недель — и по 60 часов. Я считала, что серьезные профессионалы должны работать много часов в неделю. Поэтому и пыталась убедить себя, что я — серьезный профессионал. Но на самом деле занималась такой же умственной гимнастикой, как и все остальные. Я запоминала свои самые загруженные недели как типичные, а более свободные — как нетипичные.

И тут возникает вопрос. Если я работала 40 часов в неделю, а не 50, то куда ушли остальные 10 часов? Изучая дневники времени других людей, я выявила несколько причин подобной утечки времени: неэффективные переходы от одного дела к другому, бесцельное шатание по дому в ожидании чего бы то ни было и погружение в «кроличьи норы» онлайна.

В моем случае много времени занимали дети. Но, к моему удивлению, я тратила девять часов в неделю на работу по дому. Это меньше, чем у среднестатистической работающей матери, младшему ребенку которой меньше шести лет (американское исследование использования времени показывает, что это примерно 18 часов в неделю), но это не так мало, как могло бы быть^{7}. Я также провела более семи часов каждой недели за рулем машины. Это число шокировало меня, потому что я работаю из дома. Я не пользуюсь машиной ежедневно, поэтому «Время в машине» изначально не задумывалось как большая категория. Но, как оказалось, между воспитанием детей, встречами с людьми, поездками в аэропорт и командировками я провела в машине больше времени, чем за чтением или занятием спортом.

Еще один неприятный факт: проигрыватель компакт-дисков в моей машине был сломан в течение большей части года, разрушая мои амбиции слушать музыкальные шедевры. Это означало, что неделю за неделей я тратила один из своих драгоценных часов в день на прослушивание радиостанции The Pulse или The Blend. Неудивительно, что я знаю столько песен Энди Грэммера[16] наизусть.

За тот год я занималась спортом в целом 233 часа — около 4,4 часа в неделю. Однозначно отрезвляющий факт — даже за недели тренировок, посвященных подготовке к трем полумарафонам, эта цифра не сильно возросла. Похоже, упражнения занимают много времени лишь в наших объяснениях, почему мы их не делаем.

Я провела за чтением в совокупности 327 часов. Это звучит великолепно — почти час в день. Хотя в момент подведения итогов я была озадачена, потому что поняла, как мало хороших книг прочитала. Позже я подсчитала, что читаю со скоростью примерно 50–60 страниц в час, поэтому все часы, проведенные мной за книгами, могли быть потрачены на 16 350–19 620 страниц. Этого достаточно, чтобы вспахать «Войну и мир», «1984», «Кристин, дочь Лавранса» и другие массивные произведения в моем списке «надо прочитать». Скажем так, этого не произошло. Зато я прочитала много журналов — это мой личный вид бессмысленного развлечения, заменяющий телевизор.

В «ящик» я смотрела всего 57 часов. Но ничем не лучше — читать статьи о прелестях воздушного попкорна и сплетни об актерах в телевизионных шоу, которые даже не смотришь.

Поскольку у меня был ребенок, который плохо спал, меня особенно интересовало, сколько же часов мне самой удалось поспать. Прежде чем я определила количество времени, сладко проведенного под одеялом, у меня возник соблазн заявить себе о катастрофической нехватке сна. И действительно, записи подтвердили, что мой сон постоянно что-то прерывало. За год у меня было 146 ночей, когда я по какой-то причине просыпалась до 4:30 утра. Обычно этой причиной был мой новорожденный сын. Ему требовалось уделять больше времени, чем его братьям и сестрам.