Чувство стаи (СИ)

— Хамон, ты идиот, если веришь в россказни этого полоумного Эддрика. Он последнее время только и делает, что надирается, не просыхая, — фыркнул мужчина с каштановыми короткими волосами в льняной серой рубахе, складывая скептически руки на груди.

Хамон, хмуря брови, откинулся на телеге, продолжая спорить:

— Он потому и надирается в стельку, что видел это собственными глазами. Да и я ему ещё поражаюсь! Если бы я такое увидел, то и пить не смог бы. Я бы коньки отбросил, я бы помер на месте! Я бы… Я б…

— Да заткнулся бы ты уже наконец! Я, я, струя ты! Не может отрубленная конечность такая как рука просто так взять и отрасти обратно!

— В который раз повторяю, он начал защищаться от этой твари, умудрился отхреначить ему руку со здоровенными когтями, а та в мгновении ока отрастила себе новую! Еще получше старой. Никак вампир, иль другой какой упырь.

Седобородый почесал затылок, до сих пор молчавший и проскрипел низким голосом:

— А ты че, вязьмак шо ли, делать такие утверждения то, а?

Державший поводья повернул мула на тропинку к городу,

телега подскочила вместе с пассажирами и грузом, наехав колесом на дорожный булыжник.

— Знаете что, идите вы все в задницу. Не верите — ваше дело, а я вот ему верю. Может, он немного и приукрасил, но то, что на него напала какая-то нечисть — безусловно факт!

Остальные на это лишь махнули руками, помотали головами, а рассказчик невероятной истории вопреки своим словам надулся и отвернулся от всех, переключая свое внимание на лесной пейзаж.

Идиллию спокойствия леса нарушил странный звук и искры в небе прямо над крестьянской телегой. Все четверо, а также мул вскинули головы вверх, открывая от удивления рты. Животное остановилось и в панике заржало, забило копытами, люди застыли на своих местах, а на мужика в серой рубахе, минуту назад возникающего больше всех против Хамона что-то упало из образовавшейся огненной дыры в небе.

Он в панике заорал, как только понял, что свалилось на него. Схватив это дрожащими руками, тот отбросил вперед. Небо стало прежним, искры исчезли и лишь посреди поляны лежало то, что выпало из огненной дыры.

Мужики спрыгнули с телеги и осторожно приблизились к лиху. Сомкнувшись кругом те снова остолбенели. Их взору открылась оторванная обгорелая рука в ошметках черной ткани. Троя перевели свои взгляды на Хамона. Улыбки покинули их лица, заменяясь немым удивлением.

Хамон, заметив, что все на него смотрят, оторвался от созерцания лиха и, вскинув голову, сказал:

— Я же говорил вам, черти лысые. А вы мне, блять, не верили!

Трое ничего не ответили, но опустили стыдливо глаза. Седой в очередной раз почесав длинную бороду, проскрипел:

— Нужно её разрезать, проткнуть ладонь осиновым или серебряным колом, а потом закопать как можно глубже…

Взгляды уставились на старика.

— Ну так, на всякий случай, мало ли…

Все четверо переглянулись, пожимая плечами мол, а почему бы и нет. В конце концов береженых Боги берегут от всякой нечисти и всяких напастей.

Пальцы на странной руке дернулись, после чего все сомнения мужиков испарились и вовсе.

***

Ноги подкосились, но чудом устояли на неровной поверхности, покрытой рыхлым снегом. Айрис шла по следам, отодвигая ветви деревьев, окутанных в белое. Холод прошел и она понемногу согрелась, найдя теплую одежду в сундуке из чудом уцелевшей избушки и посидев у камина, который растопил Финн. Как только она пришла в себя после очередного укуса, то обнаружила, что находится в избе абсолютно одна. Финн исчез, как и Детлафф. Но чьи-то следы на снегу вели в сердце белого елового леса. Нацепив капюшон и перевязав поясом на размер больше чужую теплую одежду, она разгладила руками подол мехового платья и, укутавшись в накидку, направилась вглубь леса. Следы были широкими, иногда уходили в сторону, в одном месте даже около молодой ели не ускользнула от взора северянки вмятина на снегу, это говорило о том, что оставивший следы упал в этом месте.

Наконец, после длительной прогулки по лесу, следы вывели на открытую местность. Далее был обрыв, такая скалистая округа в порядке вещей для местности островов Скеллиге. А в нескольких метрах от обрыва сидела на поваленном стволе массивного дерева, сгорбившись, фигура, закутанная в меховой плащ. Она не шевелилась, голова была опущена. Сощурив глаза, девушка немного постояла в тени деревьев, а как только разглядела в сумерках черты лица, то бросилась вперед, игнорируя слабость и боль от недавнего падения.

— Ты живой!

Не контролируя свои эмоции, Айрис прижалась к брюнету, крепко обнимая его и радуясь, что он жив в каком-то смысле. Вампир же, в свою очередь, ее радости не разделил, а лишь дернулся как ошпаренный и испарился, образовавшись в паре метров дальше от северянки. Айрис обернулась, не понимая нервозности со стороны мужчины. Тот покачнувшись, скривился и поднял напуганный взгляд на девушку, осознавая кто его потревожил.

Как только суть дошла до сознания Детлаффа, тот прикрыл глаза, тяжело вздохнув и немного расслабился. Со стороны брюнет выглядел словно дикий зверь, загнанный в угол гончими псами.