Чувство вины горожанина

Начну с формальной логики. Желать, чтобы все покинули города и разместились в деревнях с топорами и вилами – это самоуничтожительный абсурд. Ведь относительно малолюдные природные территории сохраняются (пока) лишь благодаря глобальному тренду урбанизации. Человечество давно растет в геометрической прогрессии, и если «размазать» его городской концентрат по всей планете (точнее, по пригодным для жизни и сельского хозяйства землям), то природы у нас не останется. Совсем. Будет один большой дачный поселок размером с планету Земля. Не мегаполис, нет. Но и не гармоничное сочетание избушек с большими лесными пространствами, каковое и ассоциируется у нас с «жизнью на лоне природы». Неужели любители традиции готовы превратить планету в сплошной коттеджный городок? Или они планируют во имя сельской идеи просто ликвидировать «лишних» греховных горожан, по методу Пол Пота? Скорее всего, они просто не задумываются о результатах предельного осуществления своих призывов. А следовало бы задуматься. И вместо того, чтобы при каждом удобном случае винить горожан за то, что они горожане, стоит, наоборот, стараться всеми силами отвадить их от переселения в деревню. Во всяком случае, массовая реклама «простой и естественной» сельской жизни явно противоречит интересам т.н. «ура-деревенских». Цинично, но честно изложила мне свое видение сохранения природы супруга председателя WWF-России Татьяна Честина: нужно стремиться, чтоб большинство людей жили в мегаполисах, и только в раз в год в отпуск приезжали в нацпарки посмотреть на зверюшек. Добавлю от себя: и зарабатывали в своих офисах большие деньги, чтобы жертвовать на проекты WWF. Разумные менеджеры этой организации никогда не станут внушать горожанину априорное чувство вины за то, что он неправильно живет. Наоборот, они будут всячески поддерживать в нем уверенность в обратном.

Ура-деревенская риторика не только нелогична, но и лукава. Многие из т.н. экопоселенцев, даже уехав на значительное расстояние от мегаполисов, финансово продолжают зависеть от них (пусть и честерят при этом нехорошими словами городскую «виртуальную» экономику, общество потребления и т.д.). Некоторые продолжают вести коммерческие проекты в городе, регулярно приезжая туда и оставляя в деревне семью. Даже те, кто находятся в экопоселениях безвыездно, редко могут похвастаться полной независимостью от греховных горожан. Архитектор Сергей Ерофеев, вместе с единомышленниками организовавший экопоселение в Псковской области, среди прочего построил и несколько домиков для сдачи в аренду. «Внешние» деньги тоже нужны. Мой брат Павел Сартаков, поселившийся в религиозном эко-хуторе в Горном Алтае, тоже вынужден рассчитывать на сдачу домиков туристам. Причем цена аренды вполне соизмерима с аналогичной в Ленинградской области (впрочем, такова она повсюду в курортных местах Алтая). Что же получается: люди, которые критикуют экономику мегаполисов, в своей деревенской «правильной» жизни существуют за счет тех же самых городских денег! Денег, заработанных в душных офисах бледными городскими клерками, которые, к великой удаче для экопоселенцев, пока просто не догадались последовать их примеру! Так не есть ли лукавство такое «бегство от цивилизации», когда фактически ты остаешься на коротком поводке у нее? Мне возразят, что в таком случае любое товарное сельское хозяйство (даже просто продажа своих овощей на рынке) есть зависимость от «цивилизаторских» денег. Но я бы провела здесь водораздел. Торговля собственноручно выращенными огурцами, причем по заниженной цене (как у нас в деревне друг другу) – это пример относительно самодостаточного сельско-товарного производства. А вот продажа по резко завышенной цене так называемых «экологически чистых» меда, хэнд-мэйд хлеба, иван-чая и прочей пасторальной «экзотики» заведомо рассчитана на состоятельных городских туристов. Чтобы купить краюху хлеба «ручной работы» за 400 рублей (привожу реальный ценник одного из экопоселений) нужно располагать нереально завышенной оплатой собственного труда, что возможно только в респектабельном городском офисе.

Добавлю, что я сама не могу похвасться самодостаточностью: большая часть нашей деревни в Тверской области, включая меня и мою семью, кормится за счет федерального бюджета РФ, работая в государственном заповеднике. Никакой иной работы в радиусе 50 км нет. Это очень хорошо заметно по окрестным деревням: чем дальше они расположены от заповедника, тем ярче в них проявляются упадок и разложение, характерное для всей российской глубинки.