Чувство времени (СИ)

— Зачем это? — Гевор нахмурился, руку обожгло будто огнем, даже несмотря на то, что пальцы Лааль по-прежнему касались моей кисти. На блеклой, кажущейся тонкой коже внезапно вспыхнули быстро тухнущие, превращающиеся в угольную черноту узоры. — Никогда не поверю в подобную глупость! — глядя, как я перевожу дыхание, покачал головой маг земли.

— Кто знает, — устало возразил я и пошевелил пальцами. Они двигались, сгибались, но напоминали мне плохо смазанное устройство, чьи шарниры движутся с натугой. И символы заклятья, они покрыли даже пальцы, уходили по плечу к шее, охватывая меня своими замысловатыми узорами. — Что это?

— Печать, закрывающая то, что я сделал. Моя печать, — Гевор облизнул губы. — Мне не дано дарить жизнь, я могу лишь то, что умею. Она мертва, Демиан, все в ней остановлено, но стоит снять печать, и вернется боль, а кости разойдутся вновь. Ее еще можно спасти, сделать живой и теплой, если только твои маги Форта столь искусны, как ты говорил. Но сейчас это все, что я могу, и это немало…

— Хитро, — сказал я глухо, пристально глядя на Гевора. — Думаешь, я сам не разрушу эти чары, когда захочу? Это те же самые структуры, что были наложены на браслет…

— Это новая загадка для тебя, Демиан. Как ты не раскроешь мне свои знания о заклятье отрицания, так и я не открою свой секрет. Думаю, тебе придется поломать голову.

— Так и знал, что без подвоха не обойдется, — проворчал Мастер, облокачиваясь на столешницу и отодвигая в сторону тарелку с рагу, к которому он так и не притронулся.

— Но я поеду с тобой, — продолжал Гевор, отступая в сторону. Так получилось, что он будто выпускал меня из своих владений, отошел в сторону, давая проход. — Чтобы снять печать, когда это потребуется.

Я улыбался. Я был доволен. Маг земли выбрал свой путь, дающий ему гарантию неприкосновенности. Что же, браво! И необычайно умно. Я не стану превращать в пыль собственную руку, чтобы освободиться, мне придется, как он выразился, вновь «поломать голову». Теперь его поступок кажется мне особенно изящным — я устал иметь дело с дураками. Такой союзник мне пригодится, особенно, если я обучу его и заставлю испытывать благодарность.

«Высшие, я рассуждаю как Мастер», — притворно ужаснулся я, сам потешаясь над собой.

— Не питай иллюзий, — пригрозил Мастер, приняв поступок Гевора как личное оскорбление, — мы расплетем твое чародейство раньше или позже и тогда…

— Это не будет иметь значения, — отозвался маг земли. — Важно лишь то, что происходит сейчас, а грядущее еще сотню раз изменится.

Я ощупал кисть. Сложно передать мое недоверие тому, что боль, наконец, отступила, не оставив и следа. Меня обуревало желание сжимать и разжимать пальцы, что-то взять в них. Но ощущения мои были будто приглушенными, я чувствовал, что прикасаюсь к поверхности стола, но не так, как будто это моя рука. Очень странное, тревожащее чувство.

Я поднялся, давая понять, что времени почти не осталось.

— Мы можем послать на судно гонца, чтобы задержать отплытие, — предложил Гаян, тоже вставая.

— Не стоит, — отмахнулся я. — Тот, кто помогает нам, не должен рисковать собой. Но вы можете послать гонцов и сов с вестями о том, что нет больше нужды патрулировать прибрежные воды. Я настаиваю.

— Сделай это? — спросила Лааль, поглядев на Гаяна.

— С легкостью, — мужчина кивнул мне, вроде даже прощаясь, и быстро вышел из комнаты.

Глава 10. Ночные кошмары

Сон для меня отличается от яви тем, что во сне я никогда и ни в чем не сомневаюсь.

— Ну что же, — занятый своей новой рукой, тем не менее, я вспомнил о делах насущных. — Теперь поговорим.

— Это первое, чем мы могли быть полезны, но, как я понимаю, этого мало, — Лааль поджала губы.

— Мало. Всегда будет мало, — я ей подмигнул.

— Ты уж постарайся умерить свои аппетиты, — предложила женщина бесстрашно. Нет, она совсем не боялся меня, хотя и была вынуждена идти на поводу моих прихотей.

— Посмотрим, — я потянулся через стол, взял из вазы кисть винограда. Упругие матовые ягоды лопались во рту, взрываясь кислотой и сочной сладостью. Я был на волосок от смерти, но остался цел. И теперь невредим. Каждая клетка моего тела кричала от удовольствия, впитывала в себя то, что раньше считала обыденным и привычным. Запахи, вкусы, ощущения.