Чувствующая

— Почему?

— Мне не нравится мысль, что все в нашей жизни предопределено и по сути наши решения ничего не значат.

— И это говорит человек, который превратил последние месяцы моей жизни в иммерсивный театр, — с горечью отозвалась Ариана.

— Ари, прости, — повинился Корней. — Я был уверен, что ты неодаренная и связь вензеля и фамилии — всего лишь неудачное совпадение. Мне очень жаль.

Ариана не ответила. Слова Корнея заставили ее тоже задуматься о детерминизме. Что, если бы она отказалась идти с Ликой на вечеринку? Или даже еще раньше — пустить ее пожить у себя? Или начинать отношения с Корнеем? И самое главное: если бы ей предложили отмотать время назад и все изменить, что бы она сказала?

— А почему сейчас ты так спокойно рассказываешь мне о книге? — вместо мучительного поиска ответов на сложные вопросы, поинтересовалась она у Корнея.

— Перед судом Кира сняла блок. Была уверена в своей победе. Да и смысл? Ты бы и так все узнала. Я, кстати, до последнего надеялся, что не она организовала покушение. Когда я вернулся домой, Кира вела себя как ни в чем не бывало. Я сказал, что ты снова не пришла, и она отреагировала довольно спокойно. По крайней мере, я ничего не заподозрил.

«Да уж, мне самой до сих пор не верится, что она причастна», — подумала Ариана, глядя на плывущие облака. Их как будто размазали по небу мастихином широкими щедрыми движениями.

Черный седан Корнея мчался по трассе, на счастье, не перегруженной плотным потоком машин. Его плавный ход убаюкал Ариану, и она задремала. — Ты что, спрятал книгу в нашем городском музее?

— А почему нет?

— Когда ты это сделал?

— На Рождество. Киру позвали с ночевкой на дачу старые подруги, и я воспользовался моментом. С тобой точно все в порядке? — спросил он, с опаской глядя, как Ариана загибается от хохота.

— Два дня! — простонала она, с трудом успокаиваясь. — Мы разминулись на два дня! — и, не оборачиваясь на Корнея, пошла внутрь.

Вокруг музея были установлены строительные леса, но он был открыт. Ариана направилась было к кассам, но Корней увлек ее за собой в административное крыло. Они остановились у темно-коричневой двери с надписью «Архив». Корней постучался и зашел.

— Валентин Алексеевич, здравствуйте! Мы к вам.

Ариана раскрыла рот от удивления.

— А, Корней, здравствуй! Проходи.

— Я не один.

Он показал на впавшую в ступор Ариану. Валентин Алексеевич поднялся из-за стола, заваленного бумагами, и с приветливой улыбкой направился к двери.

— Гражданка Белецкая, закройте рот — муха залетит, — добродушно пошутил он.

— Как же… Вы что, тоже… — от волнения Ариана не могла подобрать слов.

— Нет, я обычный человек, — пришел ей на помощь учитель, — но в курсе, что есть одаренные. Моя первая супруга была артефактором.

— А…

— Валентин Алексеевич, — перебил Ариану Корней. — Простите, но мы очень спешим. То, что я оставлял здесь на хранение, все еще у вас?

— Да, конечно. Пойдемте со мной.

Учитель закрыл кабинет и повел их на второй этаж. Ариана машинально передвигала ноги, все еще не в силах осознать, что только что услышала. Сколько же людей в ее окружении связаны с одаренными! Родные, первый парень, бывшая подруга, даже учитель истории... Сколько еще тайн ей сегодня откроют? Незаметно для себя она оказалась в литературном зале. Внезапно ее словно окатило ледяной волной.

«Ну конечно! Как можно было не понять!» — мысленно простонала она и ускорила шаг, обгоняя мужчин.

«Черная… Где для тебя все началось…»

Слова Корнея на мосту наконец-то обрели смысл. Книга в иссиня-черной обложке, привлекшая ее внимание, когда они со Стасом ходили на экскурсию. Замеченная ею, несмотря на блокиратор. В музее города, где она родилась. Остановившись перед центральной витриной, Ариана раскрыла дар, не заботясь, что это заметят. Ее книга рода сияла теплым золотистым цветом. Она была как будто живая — от нее веяло тихой радостью, умиротворением и волшебством.

Валентин Алексеевич поднял стекло и передал Ариане ее сокровище. С замиранием сердца она приняла книгу из его рук. Сердце выпрыгивало из груди, дар ликовал. Ощущение единения было настолько прекрасным, что из ее глаз брызнули слезы.

— Ну-ну, ты чего, — растрогался учитель, глядя на ее счастливое лицо. — Ты бы хоть намекнула, когда журналиста своего сюда приводила. Станислава, кажется? Кстати, он молодец, хорошую статью написал. Уж не знаю, благодаря ей ли, но на нас обратили внимание. Какой-то анонимный филантроп пожертвовал средства на реставрацию. С апреля закрываемся на капремонт.

Корней сдавленно хрюкнул. Не в силах поверить своему счастью, Ариана перевела на него сияющий взгляд:

— Спасибо!

— Это меньшее, что я мог для тебя сделать, — посерьезнев, ответил он.

Ариана с интересом разглядывала его светло-голубую ауру. Все-таки не стоит жалеть, что она в него когда-то влюбилась: дар характеризовал его добрым и отзывчивым парнем, пусть и немного мягким по характеру. В отличие от ярко выраженных лидеров Стаса и Макса, Корней скорее предпочитал плыть по течению и следовать за другими.

— Валентин Алексеевич, вы меня, конечно, поразили до глубины души, — обратилась она к учителю.