Чужая — я (СИ)

Но опережает меня Айрис: стоит мне сесть, как она подходит и, доброжелательно улыбаясь, сметает обрывки на поднос.

— Спасибо, Айрис, — благодарю я, намеренно провоцируя мать.

— Не за что! — звонко отвечает она. — Может быть, что-нибудь принести?

— Чай? — предлагаю я родителям.

— Нет, — оскорбляется мама, осознав, кто именно нас будет обслуживать. Даже сейчас, когда не время точить ножи, она не в силах отказаться от своих предубеждений.

— Значит, на двоих.

А отец на маму зол. Не потому ли она такая тихая?

— Фруктовый, — выбираю я свой любимый, зная, что папа не станет возражать.

Айрис мне согласно подмигивает и бойкой птичкой уносится в кухню.

— Милая девушка, — замечает отец и продолжает задумчиво: — Может, и стоило отпустить тебя в Бостон.

Мама поджимает губы и опускает голову ниже. Не зная, что на это сказать (особенно после субботнего застолья), я перевожу тему.

— Как дела с полицией?

— Я уже несколько раз звонил твоему Норту. Он сообщил, что фамилия Мэри, с которой уехала Хил, очевидно, Кравиц. Но Мэри Кравиц не подтвердила, что была с ней тем днем или даже вообще знакома. А больше пока ничего.

— Это она, — вздыхаю я. — Мэри Кравиц ненавидит меня, пап. Это Мэри подбросила мне наркотики и сообщила о них в полицию. — Я сглатываю. — Норту удалось доказать, что это ее рук дело, но у Мэри куча денег. Она вышла под залог. Было бы глупо думать, что она не попытается отомстить.

— Я одного не понимаю, Тиффани, как ты ухитрилась за один год вне дома нажить столько врагов? Ты же хорошая девушка...

В этом месте я мрачно усмехаюсь и смотрю на маму. Она тиха, как мышь, и выглядит просто ужасно. Интересно, окажись на месте Хил я, она бы так же переживала? Очень сомневаюсь. Мне вспоминаются слова Норта о том, что она заставила врачей перевезти меня из Бостона поближе к дому ради собственного удобства, хотя имелись противопоказания. По-моему, эта женщина попросту никогда меня не любила. Но она любит Хил.

— Нет, папа, я умею быть не очень хорошей. И большинство встреченных мной людей не столь великодушны, как братья Фейрстахи. Они не прощают выходки, считающиеся в нашей семье нормой.

От этих слов мама вздрагивает, будто я ее ударила. Она едва ли взглянула мне в глаза за все время пребывания здесь.

— Объяснись, — гневно хмурится отец.

— Мы с Хил привыкли выживать любыми способами. За это нужно благодарить не тебя, пап, но когда ты на работе, а ты там проводишь много времени… — я выдерживаю наполненную смыслом паузу, — дома бывает по-настоящему стремно. Помнишь, как мама пыталась отобрать у меня чемодан, когда я собиралась уехать в Бостон? — Отец бросает на жену мрачный взгляд. — Мы с Хил давно перестали понимать, что такое хорошо и что такое плохо. И зачастую мы выбираем себя в ущерб окружающим. Мне потребовалось время, чтобы научиться различать оттенки добра. Время, которое было у меня здесь, в Бостоне. К сожалению, ошибок я наделала еще в самом начале. И одна из них — Мэри Кравиц.

— Что ты ей сделала?

— Ничего, о чем ты не знаешь. Я нанесла сильный удар по ее репутации и увела парня, в которого она была влюблена.

— Но зачем? Ради Норта Фейрстаха?

— Нет, папа, едва ли полтора года назад я была девушкой, способной влюбиться. Мэри высмеивала меня из-за моего финансового положения. А для меня это, как ты можешь догадаться, больная мозоль. Пожалуй, я отомстила ей несоразмерно жестоко. Потому что могла и не видела причин щадить ее чувства.

Отец замыкается и опускает глаза. Мама упрямо поджимает губы, не глядя на меня.

— Так ты упала из-за Мэри?

— Нет, пап, — вздыхаю я и тру глаза пальцами. Я по-настоящему устала от этой путаницы. — Я говорила: меня столкнул человек Говарда Фейрстаха. Мэри не имела к этой истории отношения, пока не похитила Хилари. А теперь именно Бас — мой убийца — обещал выменять Хил на меня.

Внезапно отец поднимается и тянет меня за руку.

— Идем. Ты должна рассказать все полиции.

— О том, как собиралась шантажировать Говарда Фейрстаха? — спрашиваю я истерично, тщетно пытаясь вырвать запястье из его пальцев. — О том, как хотела вытащить его сыновей из дерьма, в которое он их загнал? О том, как смыла в унитаз наркотики, что подбросила мне Мэри, уничтожив улики? Это я выйду виноватой из всей этой ситуации, папа. Потому что Говард Фейрстах прокурор, контролирующий этот штат вместе со всей полицией. Я пойду на встречу с его человеком и займу место Хил. Это не обсуждается!

В этот момент из дверей кухни появляется Айрис. Надо мной нависает разгневанный, обеспокоенный отец, мамины глаза мечутся между нами двумя. Она как будто растеряла всю свою храбрость с тех пор, как отец узнал о драках под нашей крышей. То, что она доехала до Бостона ради Хил, — уже своего рода достижение.

— Я все же принесла три чашки, — невозмутимо говорит Айрис, и отцу приходится посторониться, чтобы пропустить ее к столу.