Чужая — я (СИ)

— Вы обвиняете меня, простите, в недоверии? После того, как по вашей наводке ко мне домой явилась полиция?! — не сдержавшись, повышаю я на нее голос. — Полиция, которая хотела затребовать мое изнасилование при том, что я даже не помнила, являюсь ли девушкой. Да об этом знал весь колледж, а вы даже не спросили, как я себя чувствую! Вас все время интересовало лишь одно: не перейду ли я дорогу Фейрстахам и не начала ли принимать наркотики, ведь тогда так удобно меня подставить! А теперь, стоило мне приблизиться к прокурору Фейрстаху, пришлось действовать топорно: вышибить меня из колледжа. Странно, и с чего это я была с вами недостаточно откровенна?

Она не выглядит так, будто боится. Это значит, Говард Фейрстах действительно пообещал ей неприкосновенность. Он ведь держит в кулаке всю полицию. Боже мой.

— Мисс Райт, — вмешивается с тревогой декан, которая явно была не в курсе наших перипетий. Впрочем, что бы она ни думала, ее положение не позволяет ставить под сомнение действия человека с явным покровительством. — Вас никто не вышибает из колледжа. Это временная мера на пару недель. Отдохните, успокойтесь…

На этом месте я перестаю воспринимать информацию: до боли вцепляюсь пальцами в подлокотники кресла, в котором сижу, и устремляю взгляд в одну точку. Так проходит достаточно много времени, прежде чем я, некрасиво перебив декана, прошу ее о приватном разговоре.

***

На этом испытания на прочность не заканчиваются. Я спешу покинуть кампус, как вдруг в коридоре сталкиваюсь с Нортом. Судя по всему, не случайно: он меня искал. Тем не менее я пытаюсь пройти мимо… и натыкаюсь животом на выставленную руку.

— Как ты? — спрашивает он с каким-то странным выражением в голосе. Но смотрит мимо меня, будто боится, что нас увидят вместе.

А я не знаю, о чем именно он спрашивает. Об отстранении от занятий? О том, как я после разрыва с ним? О том, что я чувствую после встречи с его отцом? О нападении? Некогда самый близкий мне человек в курсе, пожалуй, лишь крошечной толики моей теперешней жизни. Той, что известна всему университету. И мне хочется разреветься на месте от этой несправедливости. От несправедливости, которой наполнилась моя жизнь после того, как я скрыла две вещи: что встречаюсь с Нортом и что пытаюсь помочь Стефану.

— Нормально.

Мне больше нечего ему сказать. Я не позволю себе виснуть на его шее, как какая-нибудь Джессика Пирс. Не буду умолять простить меня и помочь. Сделать так, чтобы не было настолько больно.

Тиффани, ты его уже умоляла. Понравилось?

Норт оглядывается на людей, стоящих в коридоре, и подхватывает мой локоть:

— Идем.

Он заводит меня в пустующую аудиторию, плотно закрывает дверь. Отодвинувшись как можно дальше от Норта, я прижимаюсь к парте бедрами, скрещиваю руки, готовясь обороняться. И запоздало, не без удивления замечаю, насколько непривычно он выглядит. Растрепанный и даже будто бы потерянный, без присущего ему лоска и надменности. Память подсказывает, что даже в те времена, когда мы жили вместе, мне нечасто доводилось его таким видеть. Практически обо всем позабыв, я смотрю на него, смотрю, смотрю. И внутри что-то замирает от желания притянуть его к себе, поцеловать эти губы. Несмотря ни на что.

«Пожалуйста. Сейчас ты мне нужен больше, чем когда-либо. Где ты? Ты уже не успеешь…»

Нет. Больше я в этот капкан не попадусь!

— Это не мог быть мой отец, — начинает Норт, шагая из стороны в сторону, и вся романтика вылетает у меня из головы.

Не сдержавшись, я устало закрываю глаза пальцами. Надавливаю. Мне нужно успокоиться, иначе я буду кричать так, что стараниями мисс Клосс меня засунут в психушку. А Говарду Фейрстаху только и надо, что признать меня невменяемой. И маме тоже нужно именно это. Я не дам им то, чего они хотят.

— То есть это совпадение, что сразу после рукопожатия с твоим отцом меня отстранили от занятий?

Остановившись, Норт указывает на меня пальцем. Сейчас он выглядит юным и потерянным. Обычно всезнающий, неприступный и безгрешный — ну как же точно Стефан подобрал эпитет! — он с выражением растерянности на лице защищает своего отца. Потому что на самом деле в нем сомневается. Есть в чем сомневаться. И только теперь я понимаю, что несмотря на все минусы, опасения и заявления, Норт в некотором смысле любит его. Как Хилари любит нашу маму…

— Вот это на него похоже, да. Говоря о том, что наши отношения могут доставить тебе неприятности, я имел в виду проблемы с администрацией колледжа, слежку, запугивания, может попытку подкупа, но не угрозу жизни. Я же не идиот так рисковать! Не может быть, чтобы отец решился тебя убить. Должно быть другое объяснение.

— Ты просто не все знаешь.

Я скрещиваю руки на груди. Закрываюсь. Норт замечает это и мрачнеет. Сокращает расстояние между нами, нависает, намеренно вторгается в личное пространство, намекая на то, что есть у него такое право.

— Так расскажи мне то, чего я не знаю.