Чужая игра

Анна едва успела привести себя в порядок после сна, как в ее спальню, даже не постучавшись, вошел Эдуард. На Анне был накинут лишь легкий халатик прямо на голое тело, и она почувствовала себя не очень комфортно. Она решила: если он попытается наброситься на нее, то она непременно даст ему отпор. Хватит ей Рагозина, чтобы еще уступать и ему. Но у Эдуарда были совсем иные намерения. Он упал в кресло и устало вытянул ноги. Анна пригляделась к нему; вид у него был, в самом деле, не свежий. Как будто он не спал всю ночь? Тогда, что он делал?

— У меня к вам очень важный разговор, — произнес Эдуард. — Наступает момент, ради которого я обратился к вам.

Анна села на другое кресло, стоящее на почтительном отдалении от кресла Эдуарда. Ей очень хотелось одеться, но она не решалась попросить его выйти.

— Я слушаю вас, Эдуард Борисович.

Эдуард встал, прошелся по комнате, затем снова сел.

— Речь идет о важной юридической сделке. Конкретно, о передаче компании из одних рук в другие. Вам понятно?

— Понятно. То есть не совсем. Кто и кому должен передать компанию?

Как показалось Анне, Эдуард недовольно посмотрел на нее, как будто бы она должна была понимать все без слов.

— Я сейчас все объясню. Алина, как вы догадались, моя жена. Она является владельцем компании ‹:›. Некоторое время назад мы приняли решение, что компания перейдет в мои руки. Но вы должны понимать, какие нравы царят в нашем бизнесе. У нас есть могущественные конкуренты, которые мечтают отобрать предприятие. Они зашли в своих происках так далеко, что стали угрожать Алине убить ее, если она не уступит им по дешевке свою собственность. Я ясно говорю? — пристально посмотрел на Анну Эдуард.

— Вполне.

— Угроза была столь велика, что заставила мою жену срочно уехать за границу. И мы не успели оформить эту передачу. И в ближайшее время ее возвращение в страну невозможно, это было бы с нашей стороны опрометчивым шагом. Но для того, чтобы руководить компанией, ею надо владеть. Совершенно случайно перед отъездом Алины мы оказались в театре, где и увидели вас. И поразились вашим сходством. Вот тогда и возник план, что вы выступите в ее роли, от ее имени подпишите все необходимые документы. Вот, собственно, самое важное, что я хотел вам сказать.

Анна одновременно ощутила волнение и успокоение. Рассказ Эдуарда показался ей вполне правдоподобным. А почему не может быть все именно так. Но с другой стороны ей придется подписывать важные юридические документы. А это что ни говори, подлог. А подлог, как известно, уголовно наказуем.

Кажется, Эдуард уловил ее сомнения.

— Вас что-то беспокоит, Анна?

— Ведь то, что мы собираемся делать, незаконно.

— Если бы это было бы законно, я бы не платил вам такие огромные бабки! — вдруг закричал он.

Внезапно Эдуард успокоился. — Извините, нервы на пределе. Риска почти нет, вы так похожи, что никто не догадается о подмене.

— И когда должна начаться вся операция?

— Скоро. А пока вы должны научиться писать и подписываться, как Алина. Вот образцы ее почерка. — Из кармана халата он достал несколько документов. — Все остальное я вам сообщу позже.

В отличие от предыдущих дней Эдуард не беспокоил ее до самого вечера. У Алины был по детски правильный почерк и такая же простая подпись. И уже через пару часов Анна научилась выводить буквы совсем, как она.

Она лежала на кровати и думала об этой женщине, которую ей предстоит сыграть. Как странно переплелись их судьбы. И как бы сложились их отношения, если бы они встретились? Смогли бы подружиться? За эти дни она многое узнала о ней. И иногда Анне казалось, что она думает и поступает, как эта Алина. Хотя с другой стороны ее не отпускало ощущение, что, несмотря на внешнее сходство, они очень разные. Ее визави — рациональная, умеющая добиваться поставленной цели, а вот она, Анна, порывистая, эмоциональная, все, что замышляет, никогда не сбывается.

Эдуард пришел к вечеру. Проверил домашнее задание — и остался доволен.

— Ты пишешь, прямо, как она. Молодец. Теперь слушай меня.

7

К визиту на работу Алины и ко встрече с Муравиным Эдуард готовил Анну особенно долго и тщательно. Она видела, как волнуется он, и тоже начинала беспокоиться.