Чужая игра для сиротки. Книга2

А еще — и эта догадка приходит внезапно, как луч света в полной темноте, — этот человек мог подслушивать и подглядывать. И знать о том, что один из гвардейцев Его Величества — не просто так выказывает мне знаки внимания.

Возможно, именно этот человек и является тайным сообщником герцогини, ее ушами и глазами?

— Матильда, погоди! — Орви догоняет меня, когда я, как угорелая, несусь обратно из коридора. Хватает за руку и, пытаясь остановить, так резко разворачивает к себе лицом, что я едва не падаю от острого приступа слабости. — Матильда, ты еле на ногах стоишь!

Я немного трясу головой, чтобы избавиться от тумана перед глазами.

— Кроме того, — продолжает Орви, — после нападения Беала замок в таком состоянии, что туда сунется только сумасшедший!

— Отлично, — все-таки кое-как стряхиваю с себя его руки, — тогда я пойду сама. Хуже, чем сейчас, все равно уже не будет.

— Хуже? — озадаченно переспрашивает он. — Ты ведь любимица короля. Все только о том и говорят, что он по тебе с ума сходит. А теперь, когда все девицы разъезжаются по домам, Его Величество хочет оставить только тебя. Я уж и не знаю, что это значит. Разве что, он и вправду собирается седлать тебя своей королевой.

Орви говорит это с такой глубокой тоской, что я чувствую себя очень сильно виноватой.

Он всегда относился ко мне с особенной теплотой.

И в те времена, которые теперь кажутся странно далекими, мы очень по-детски мечтали о том, что, сложись все иначе, мы могли бы быть свободными и жить так, как захотим.

— Не меня, а герцогиню Лу’На, — поправляю я. — Это она ему нужна.

— Только ведь это ты его очаровала, а не она.

В его голосе столько отчаяния, что я спешу поскорее сменить тему, чтобы не утонуть в собственных угрызениях совести. Потом, когда мы найдем проход и поймем, куда он ведет, я расскажу Орви правду. Потому что, играя в игры настоящей герцогини, невольно подставила под удар и его жизнь.

— Орви, я должна хотя бы попытаться узнать. От этого зависит очень многое. Пожалуйста, помоги мне. В последний раз.

Я чувствую дрожь в голосе и ненавижу себя за это, потому что со стороны может показаться, что я нарочно корчу из себя беспомощную, чтобы заставить сделать так, как мне нужно. Но кроме него мне больше и правда не к кому обратиться.

После небольшой заминки, он кивает.

Мой выдох облегчения слишком громкий, но я сейчас я чувствую себя намного лучше, чем даже на королевском балу, потому что могу разоблачить шпиона, который может следить не только за мной, но и за королем.

Я нарочно гоню прочь прискакавшую следом мысль о том, что моя «находка» совершенно точно порадовала бы герцога.

У него ведь есть целая настоящая невеста, чтобы предаваться заботам о его душевном

Глава восемнадцатая: Сиротка

Мы с Орви, минуя патрули, украдкой выходим из подземелий.

Приходиться двигаться как летучие мыши — от тени к тени, подальше от любых пятен света, которые могут обозначить наше присутствие.

Но все же, это не составляет большого труда. Орви успевает рассказать, что после нападения демона, всех гвардейцев подрядили помогать разбирать завалы, и за это время он успел кое-что подметить. Например, выход наружу через заброшенные склады, теперь доверху набитые всякой бесполезной ветошью.

Мы выходим из подземелий в самом заброшенном конце сада.

Приходится сильно постараться, чтобы справиться с переплетенными ветками деревьев, которые напоминают хищную рыбацкую сеть.

Пока пробираемся вперед, я успеваю заметить «метки» Беала — обугленные деревья, над которыми еще поднимается горький смрадный дым, вздыбленная земля, отпечатки лап. От воспоминаний о том, каким огромным он был, пробирает дрожь.

Но самое страшное оказывается впереди.

Потому что, когда мы с Орви все-таки подбираемся к Черному саду, то, что от него осталось, уже вряд ли можно назвать замком.

И даже на развалины все это едва ли похоже.

— Я же говорил, что может не получится, — говорит Орви, когда я замедляю шаг. Показывает пальцем на какую-то, похожую на обломанную ветку, башню и добавляет: — Это все, что осталось. Король приказал ничего не трогать до приезда алхимиков.

Я понимаю, куда он клонит.

Вся эта каменная конструкция выглядит настолько шаткой, что даже отсюда и даже от моего нервного дыхания, она как будто покачивается и дрожит.

Если нам не повезет — развалины Черного сада станут для нас и приговором, и палачом, и могилой.

— Мы все равно должны попытаться, — уверенно говорю я. И тут же чувствую укор совести за это поспешное «мы». — То есть, я хотела сказать — мне нужно попытаться. Это… много для меня значит. Ты не должен рисковать.

Орви сердито, как-то очень по-мальчишески упрямо хмурит брови.

— Даже и думать забудь, чтобы пойти туда одной, — у него и тон под стать угрюмому выражению лица — такой же упрямый, не терпящий возражений. — Кроме того, без меня ты не попадешь внутрь. Это можно сделать только одним способом, я его знаю, а ты — нет.

Он скрещивает руки на груди и немного задирает подбородок, намекая, что ждет какого-то поощрения.