Чужая игра (СИ)

Окончив с неплохим результатом университет, он на следующий день забросил синюю корочку в верхний ящик старенького комода, а спустя неделю устроился на работу, продавцом в салон сотовых телефонов. Проживая отдельно, Дима научился некоторой самостоятельности, но его романтические отношения с девушками были редки и скоротечны. Как только женщина начинала отвоевывать себе пространство, раскладывая в ванне свои шампуни, щетки, скрабы да расчески, Дима неизменно находил повод расстаться, пугаясь серьезных отношений. В свои двадцать три он объяснял данный факт тем, что не хочет терять личную свободу.

Ему нравилось играть в компьютерные игры до поздней ночи крича в микрофон и ругаясь с другими игроками, пить пиво, оставляя бутылки где попало, громко слушать тяжелую музыку, не мыть посуду неделями, если нет настроения. Дима совершенно не понимал женщин, которые, появляясь в его жизни, тут же начинали наводить свои порядки, хозяйничая в квартире, подобно первой человеческой самке, повесившей шкуру на входе в пещеру, отгораживая жилище от опасностей мира. Ему казалось, что они с другой планеты. Он понимал, что рано или поздно сложившийся уклад менять придется, но пока его все устраивало и потрясений не предвиделось. Глубоко в душе он понимал, что просто не хочет брать на себя ответственность за другого человека.

Эти страхи были поводом для шуток, которые отпускал его лучший друг Леха, позиция которого в отношении женщин была однозначна:

- Понимаешь, брат, - говорил он, - в наше благословенное время они сами не хотят серьезных отношений. Они хотят, чтобы их поставили в позу и отодрали вот так и так, чтобы ног не свести. Главное не забывай одевать доспехи на свой нефритовый стержень и не склоняйся на темную сторону. А то соблазнит сладкими булочками и потащит в загс за хобот.

Всякий раз при упоминании булочек, молодой гуляка сладострастно прикрывал глаза обретая при этом глупое выражение лица, чем вызывал неизменную улыбку.

Строящий из себя альфа самца Леха подобно диким древним кочевникам врывался в спокойный уклад холостяцкой берлоги. Оставалось только беспомощно наблюдать, как вечно лохматый рыжий друг, фонтанируя энергией, носится по квартире. Наблюдая за ним, Дима вспоминал зайцев из рекламы батареек. Парень одновременно успевал разговаривать, совать свой веснушчатый нос в пустой холодильник и отправлять сообщения очередной пассии в телефоне. Когда ураган немного успокаивался, друзья шли в ближайший магазин за пивом для традиционных посиделок с просмотром голливудской поделки или совсем уж дешевых ужастиков, обожаемых энергичным ловеласом. Большинство случайных подруг его страсть не разделяли, чему он неизменно сокрушался, с восторгом наблюдая очередную порцию вываливающихся кишок и искусственной крови брызжущей в экран. Особенную радость ему доставляли глуповатые сексапильные героини с огромной грудью, колыхающейся под маечкой во время коротких забегов. В таких моментах его глаза горели словно у маньяка при виде жертвы. Во время просмотров наблюдать за бурными реакциями парня было иногда интереснее чем за происходящим на экране.

Обычно, после третьей бутылки, Леха начинал хвастаться своими победами над слабым полом, всякий раз выкладывая новую историю. Дима сомневался в правдивости большинства из них, но помалкивал о своих подозрениях, боясь обидеть лучшего друга. Возможно, часть историй основывалась на реальных событиях, но если верить его словам, из девушек снявших трусы перед юным Казановой, можно собрать массовку для рекламы известного мужского дезодоранта.

Выйдя из парка, Дима перешел улицу - попав под арку, ведущую во двор знакомой с детства хрущевки. Распугав у подъезда местных котов, он взбежал на третий этаж и открыл старую дверь, обитую дерматином еще с советских времён. Квартира встретила хозяина запахом книг и старой мебели. Привыкший Дима давно не замечал его, но в этот вечер запах напомнил о временах, когда он гостил у бабушки.

Дед, умерший от инсульта, когда Дима был совсем маленьким, сумел собрать довольно большую библиотеку. Две стены небольшой квартиры были уставлены книжными полками до самого потолка. Когда внук прибегал с улицы, бабушка кормила его любимыми оладьями, а вечером читала ему сказки, купленные еще до появления родителей Димы на свет. Книги все так же стояли на полках, но повзрослевшему внуку, предпочитавшему читать с экрана, они были безразличны. Ровные ряды расставленных еще дедом томов, давно стали привычным предметом интерьера как старые обои, не менявшиеся лет десять. Родители предлагали помощь с ремонтом, хотели поменять окна с дверьми но плюнули, столкнувшись с инертным равнодушием сына.