Чужая кожа

— Что же было? — я вдруг стала догадываться, что услышу…

— На фрагментах ее тела не было кожи. Кто-то содрал с нее кожу. И, по свидетельству судмедэкспертизы, это было сделано заживо. Судя по всему, она умерла от потери крови. А через два дня после того, как нашли тело Алисы, ночью в кабинете директора интерната взломали сейф. Сейф был дешевенький, поэтому его просто взломали ломом. Из сейфа украли свидетельство о рождении Алисы Голубевой — директриса еще не успела передать его в милицию. Подозревали, что это сделал Сидоренко. Но у него в доме свидетельства не нашли. А позже, когда выяснилось, что за день до ее исчезновения у нее с Сидоренко была страшная ссора, и оказались свидетели, Сидоренко стали подозревать и в убийстве.

— Как он себя вел?

— Страшно переживал, был как помешанный. Но слышали, как он ссорился с ней из-за ревности. Следователь посчитал, что он мог нанять каких-то бандитов, чтобы те с ней расправились.

— Почему не он сам? Почему нанял людей?

— У него на день ее исчезновения было серьезное алиби — он лежал в больнице с подозрением на аппендицит. Но аппендицит не подтвердился. Через два дня его выписали. В день, когда исчезла Алиса Голубева, он был в больничной палате, где кроме него были еще девять человек. Поэтому следователь посчитал, что Сидоренко кого-то нанял, чтобы отомстить Алисе за предполагаемую измену. Его допрашивали почти по-взрослому, а через месяц он сбежал. Его так и не нашли. Так как в городе больше не повторилось подобных преступлений, все стали считать, что Сидоренко действительно причастен к убийству Алисы, потому и сбежал из города.

— А как думаете вы?

— Точно так же. Я всегда считал, что он ее убил. Не своими руками, конечно. Подговорил дружков, может, заплатил им, а они перегнули палку.

— И все это в 15 лет?

— А что такое 15 лет? Взрослый возраст! Хорошим организатором можно быть и в 15 — было бы что организовывать. К тому же в интернате дети взрослеют раньше.

— Я слышала, что люди, усыновившие его, уехали в Америку.

— Да. Но они его не нашли. Мне говорили, чем вы будете интересоваться, и я в своих бумажках нашел фотографию Алисы. Хотите на нее посмотреть? Не знаю, как получится. Все-таки скайп.

Он прижал фотографию к камере. Я даже не помню, как смогла сдержать себя, чтобы не упасть в обморок прямо там. На меня смотрел «Ангел без крыльев» Вирга Сафина! Та самая модель с фотографии, сделавшей его знаменитым. Я сразу же узнала длинные волосы, покатые плечи, нежный овал бедра. Без всяких сомнений, это была та самая девушка, сфотографированная в 15 лет.

Ангел с кровоточащими шрамами на спине — ранами от оборванных крыльев. Алиса Голубева. Девушка, чье изображение сделало Вирга Сафина звездой. Теперь я знала, что произошло с ней.

— Видите, какая красивая? — словно из тумана до меня доносился голос, — такая красивая, что ее мог убить любой маньяк. А судмедэкспертиза показала, что она не была девственницей. Это определили по тем частям тела, что нашли. Так что она жила с этим бандитом, Сидоренко. А может, изменяла ему, кто знает. Теперь это уже невозможно узнать.

Я вспоминала строки из свидетельства о рождении. Голубева Алиса Александровна, родилась 4 марта 1970 года, в городе Николаевке. В графе отец — прочерк. У нее не было официального отца. Теперь я могла добавить: умерла в ноябре 1985 года в возрасте 15 лет. Убийца не был найден.

Закончив все разговоры, я вышла из интерната, забрала в гостинице свою сумку и уехала.

Подвал находился в каких-то десяти метрах от отделанного дорогим мрамором фасада элитной многоэтажки. Но, несмотря на столь важное соседство, в этом месте несло холодом.

Таксист, привезший меня сюда, отказался въезжать во двор, но клятвенно уверял, что нужный мне адрес как раз посередине этого старого двора в самом центре Киева (где земля, а особенно квадратные метры, были дороже, чем платина и белое золото). Присутствие элитной многоэтажки было неприятным сюрпризом. Она портила иллюзию настоящего дворика своими квадратными, слишком резкими и острыми формами, затянутыми в мрамор, бетон и стекло. Подвал же рядом с многоэтажкой был только один.

Мои мысли прерывал вкрадчивый и вежливый голос:

— Извините, пожалуйста. Я заставил вас ждать.

— Да, я ждала вас, если вы Мулат, — обернувшись, я принялась тщательно рассматривать незнакомца.

Передо мной стоял элегантный молодой мужчина лет 35, в дорогом черном пальто и начищенных до блеска черных ботинках, по цене, наверняка, целого состояния. В руке он сжимал последний айфон, запястье которой обвивал изящный золотой браслет. От всего его облика просто веяло деньгами и умением их тратить, чтобы подать себя с лучшим стилем и наивысшей утонченностью. Это был богатый рафинированный эстет. И еще — он был невероятно красив.

Его чувственная, смуглая, почти животная красота вызывала в памяти образ Вирга Сафина.

— Вам звонил Макс по поводу меня. Он просил мне помочь в одном деликатном деле.