Чужая кожа

— Возможно. Это соглашение между партнерами о распределении ролей, о том, что можно делать, чего нет, какие стоп-слова возможны, какие действия запретны и недопустимы, и кто несет финансовые расходы сабы. Как правило, финансовые расходы сабы оплачивает доминант.

— А если доминант женщина? Доминантрикс? Разве женщины не могут быть доминантами?

— Может. И бывают. Но, как правило, это встречается редко. Чаще всего женщине нравится подчиняться. Именно от этого она может получить высшее наслаждение. А наслаждения и чувства в БДСМ крепче, ближе и вернее, чем в обыкновенной любви. Ведь в БДСМ в отличие от обычного секса обычной пары все построено исключительно на доверии. На самом близком доверии своему партнеру. Поэтому меня бесит, когда говорят, что БДСМ — это грубость и насилие! Да ничего подобного! Грубость и насилие — это обычное ванильное совокупление самца и самки, в котором нет ни тени доверия, искренности, а утонченных, изысканных наслаждений и быть в принципе не может. Разве не насилие совокупляться с женщиной, ничуть не считаясь с ее тонкой эротичностью, с ее особенной чувственностью! В БДСМ два партнера могут открыть друг для друга целый мир самых необычных ощущений, ничуть не напоминающих нормальную, обыкновенную жизнь. В этом и состоит вся прелесть таких отношений.

— А если одному партнеру разонравится? Или он больше не выдерживает?

— Он всегда может уйти. Здесь никто никого не держит. В клуб приходят добровольно, из своих побуждений. Здесь ищут ощущения, а не насилие. И без согласия партнера никто и никогда не станет применять к нему насилие. БДСМ — это тонкая игра ощущений на грани боли и наслаждения. И задача людей, приходящих сюда, открыть эту границу лично для себя, обрести всю полноту сексуальных ощущений. Разве это не высшая степень свободы?

— Свободы дарить боль? — не выдержала я.

— Что вы говорите, никакой боли! Здесь ищут ту черту, за которой боль оборачивается наслаждением, а не наоборот.

— А Вирг Сафин посещает ваш клуб?

— Неужели вы считаете, что я буду рассказывать о своих клиентах? К тому же в БДСМ нет имен. Приходя в клуб, человек называет себя вымышленным именем, он как бы отрешается от прошлого и от всей жизни, находящейся за стенами клуба. Неужели вы считаете, что мое имя Мулат? Поклонники БДСМ никогда не называют друг друга по именам, дарованным при рождении. В этом тоже тонкость игры. Но Вирг Сафин наверняка знает о БДСМ не понаслышке.

Да, не понаслышке. Я вспомнила — «Мара». Тоже нечто вымышленное, как теперь моя жизнь. Так вот почему он меня переименовал! Теперь многое становилось понятным.

Мне нравился спокойный, ровный тон этой беседы, но не нравилось слишком настороженное выражение его глаз. Глаза его, непроницаемые, как мутная вода, постоянно наблюдали за мной, словно пытались понять, что мне известно.

Он выдержал паузу, а потом сказал нечто, поразившее меня до глубины души:

— Я хочу, чтобы вы поняли одну вещь. Не каждый извращенец найдет отдушину в БДСМ, и не каждый, кто практикует БДСМ, является извращенцем. Видите ли, здесь, в моем клубе, бывают очень разные люди. И некоторые из них, несмотря на то, что занимаются БДСМ долгие годы, все-таки не есть до конца теми, кто находит свою внутреннюю сексуальную разрядку таким способом. Им нужно нечто большее. К примеру, более высокий порог чувствительности, боли, или какие-то особые кровавые игрища, которые мы не практикуем. Я имею в виду, завышенный порог жестокости, более изощренные пытки, которые могут нанести серьезные травмы партнеру. Иногда таких людей бывает очень трудно вычислить. Но задача облегчается, если понаблюдать за ними некоторое время. Как правило, такие люди любят экспериментировать, примеряют на себя и роли подчинения, и роль господства, но не погружаются полностью. Их словно что-то мучает, в глубине души они жаждут большего, но не всегда это большее совпадает с рамками законности и морали. Очень часто такие люди не останавливаются на жестоких практиках БДСМ, и совершают сексуальные преступления. Если становится понятно, что с человеком происходит что-то не то, если на него жалуются партнеры, да и итог моих наблюдений оказывается неблагоприятным, я отказываю такому человеку от клуба. Пусть ищет приключения где-то еще. Были случаи, когда я выставил из клуба нескольких знаменитостей, предпочитающих слишком жестокие игрища. Вы понимаете, что я хочу сказать? Богатый, знаменитый — все это не имеет для меня особого значения. Неприятности и проблемы с законом мне не нужны. Вы меня понимаете?

Он повторил это так настойчиво, что внезапно меня осенило. Вся эта длинная речь была только прелюдией к тому, что он собирается сказать.

— Вы выставили из клуба Вирга Сафина? За что?

— Не так прямо… — замялся он, — раз уж вы сами упомянули это имя… Ну да, несколько раз он попадал в разные истории из-за того, что предпочитал слишком жесткие игрища… Я не могу об этом говорить.

— Макс обещал мне, что вы откровенно ответите на все вопросы!