Чужая кровь

Радка остановилась и посмотрела вдаль. Они забрались уже очень высоко, и теперь весь город как игрушечный лежал у них под ногами. Торговая площадь, яблоня — они остались где-то внизу. Радка с трудом разглядела вдалеке дом Мейнгрима, да у реки змеилось общежитие найденных магиков. А больше она толком и не успела запомнить, пока жила в городе. Не до этого ей было.

Здесь, среди сплетенных ветвей находилась чудная беседка, каковых было много и ниже, только вид отсюда открывался особенно хороший. Вот Радка и уселась со всеми удобствами, а Ринкольфу приказала:

— Принеси-ка мне воды и бутербродов.

Увидев, как его лицо приобретает страдальческое выражение, она фыркнула:

— Ну что еще? Я никуда не денусь. Портал туда, портал обратно.

— Да не получится сейчас порталом, — с досадой произнес Ринкольф и тряхнул перчаткой, на которой — Радка видела это своими собственными глазами, висело как минимум три портала. Небольшие, но до кухни и обратно хватило бы.

— Это еще почему? — вслух удивилась она. Конечно, у нее тоже был портал. Тот самый, до моря. Но она не собиралась его так просто использовать.

— Да всё Манфред Золотой, — Ринкольф понизил голос и оглянулся. Сообразив, что сейчас услышит что-то очень важное, Радка похлопала ладонью по скамье, приглашая Ринкольфа сесть поближе.

— Так, — поторопила она его.

— Манфред контролирует создание всех порталов и их перемещение, — пояснил Ринкольф шепотом. — Такое ощущение, что король считает, будто кто-то может с помощью портала бежать из города. Но это глупо, кто хотел, сбежали сразу!

«Не так уж и глупо», — подумала Радка, а вслух сказала:

— Может, наоборот, с помощью портала кто-то в город проникнет. Кто-то из цветочных. И своими травками сведут с ума самых сильных магиков. Порталы-то они тоже покупали, когда тут жили, так ведь?

— Вы правы, госпожа! — бедный Ринкольф, он заметно обрадовался тому, что король, оказывается, опасается вторжения, а не предательства.

— Конечно, права, — с трудом отогнав возникающую симпатию, а с нею и совсем бессмысленную жалость к мальчишке, кивнула Рада. — А теперь сходи-ка за едой. Или мне самой спускаться в покои?

Представив, каково будет снова бежать по ветвистым аллеям за Радой, Ринкольф вздрогнул. Нет, уж лучше самому по внутренней части дворца!

Когда он наконец ушел, Радка огляделась. Беседка, искусно сплетенная из ветвей в форме узорчатого шара-яблока, включала в себя только не слишком удобную скамейку. Конечно, сюда направлялись не за удобствами, а за видами. И, как в других подобных ответвлениях, скамейка служила отдыхом перед долгим подъемом или спуском.

Но чарующий успокаивающий звук откуда-то шел и после того, как Ринкольф скрылся за поворотом, Радка решила найти его исток. Она с трудом сдержала торжествующий вопль. Крошечный ключ с чистой водой бил с краешку и стекал вниз по стволу, искрясь каплями на листьев деревьев нижних уровней. Это он шелестел и журчал, и Радка без тени сомнений напилась из него.

Она только-только вспомнила, что Фабусь сказал ей ранее. И теперь не знала, как быть. Что, если её травить будет пусть не сам Ринкольф, но через переданную им еду? Как отказаться? Сама услала, а потом сама со скучающим видом отказалась, мол, не хочу? Это вполне в духе начинающей принцессы, но как скрыть голодное бурчание?

Радка погладила живот. Да и о малыше стоит побеспокоится. Фабиуш вырос и так, хотя она узнала о нем позже, да и потом больше была занята тем, чтоб обставить его рождение как рождение сына Хенрыка. Но к лекарю она ходила и не раз. А сейчас? Разве она может доверять в этом дворце хоть одному лекарю?

— Хорошее место, — Радка не вздрогнула и не завизжала. Она уже привыкла, что сын может появляться, где ему вздумается. — Дедушка тут не найдет.

— Если бы ты промахнулся, то долго бы падал с такой высоты, — всё-таки пожурила его Радка, прижимая крепче. Даже казавшийся пойти неуязвимым со своими прыжками во времени и пространстве сын всё равно для неё был хрупким малышом.

— Тетя сказала, что упасть нельзя, убежать нельзя, потеряться очень трудно, — ответил Фабусь, щекотно дыша в ухо. — Но ты хорошо стараешься потеряться, мама. Я еле нашел, а дедушка и вовсе не найдет, если тетю не спросит.

Только на последних словах Радка наконец сообразила, о какой «тете» идет речь. Довольно хорошо говоривший для своих лет Фабиуш с трудом произносил имена многих магиков, и если Мейнгрим лишь слегка щурил глаза на фамильярное «Грим», то «тете» и «дяде» Берхтам вряд ли нравилось укорачивание имен до «Бе».

— Долго я так прятаться не смогу, — вздохнула она, ссаживая сына с колен. Тот выложил пакет с булочками, начиненными мясом, салатом и даже фруктами. Радка не стала спрашивать, где и, главное, «в когда» сын взял это. И так ясно, что главное в еде, что она точно не отравленная, а еще горячая. Радка поспешно вцепилась зубами в теплую булочку, и сладковатый сок фруктов смешался с мясным.