Чужая. Марсианская защита

Выдыхают. Просочились через толкучку космопорта до самых дверей, сразу раздвинутых. Прошли сквозь пищащие на оружие рамки. Наконец, Алисе хватает внимания объять мир дальше собственного носа. Но здесь то же самое, только как марсианская атмосфера разрежено. Привокзальная площадь вмещает несколько тысяч людей, расположившихся лагерями: из чемоданов построены центральные укрепления: навешана ткань, под ней расстелены коврики для йоги, одеяла, пледы: там живут люди, бегают дети. Уставшие женщины смотрят в точку. Люди со всего Марса пытаются покинуть планету через центральный космопорт.

— И это только Лабиринт Ночи. Но подобное в каждом городе, — рушит иллюзии Синчен.

Дальше за малыми архитектурными формами палаточного городка бежек сгруппировался ансамбль отельного комплекса из местных строительных материалов, то есть красный, ещё дальше снова красный и всё это в огромном каньоне. Его стены поднимаются над зданиями намного километров вверх до самого купола из металлического стекла, с рёбрами жёсткости как у шляпки солевого гриба. Такой объём упакованного неба Алиса видит впервые — и стекло не мутнеет и не пылиться. В технологическом плане Марс оторвался от Луны на километры в диаметре куполов, да и в качестве воздуха тоже. Он здесь как настоящий, если принять за эталон воздух Земли. Она смотрит вверх, на растущие вдоль каньона небоскрёбы, на километры бетона и у неё начинает кружиться голова. Марс совсем не такой, как она себе представляла. Он больше, он технологичней, он богаче Новосибирска и он свободней. Она может быть здесь человеком…

— Сначала Лабиринт Ночи был защищён также как первый город, поэтому уходил вглубь. Там старые районы в пещерах. Радиация — наша главная проблема, — Синчен говорит сбиваясь, ему тяжело смотреть на беженцев, — но с запуском Фобоса город вырос, потом появился ещё один и ещё. Что мы нашли на Марсе? Да всё. Все ресурсы, особенно важные для сельского хозяйства. Мы буквально питательная смесь человечества, искусственного мяса не было бы, если бы мы тут не преобразовывали ЦО2 в О2 с выходом сложного газа, каждый раз разного.

— Синчен не грузи. Что это за отдельная очередь?

Ближе к парковке, занятой вторым городком беженцев, сосредоточились автомобили. Они прибыли по большой, как на Земле автостраде. Алиса знает эти монолитные здоровенные кирпичи — это автомобильный люкс. На Марсе? Серьёзно? Их что с Земли доставили?

— Владельцы МарсБанка. Они обслуживали МТК, держали весь протокол марсианского токена. Как только Марс объявил себя республикой, токен обвалился в цене. Самая дорогая валюта стала нулём. Перед нами парад старцев. Они всё потеряли.

— Хочу напомнить тебе о кораблях на орбите, Синчен.

Они огибают площадь по краю, не приближаясь к городку, который огородили проволочным забором. Сверху светит солнце, лучи падают в каньон, не преломляясь о стекло. Отчего о куполе постепенно забываешь. Алиса находит свой ритм, но что-то не так, конкретно здесь сломано, как скол на ноже, он всё портит, но его не исправить. Бронированная колонна класса люкс сбоит и плотно закрытые чёрные стёкла отражают неправильно, на них будто наложили небольшую вибрацию, так бывает, когда долго смотришь в одну точку ковра и он начинает дрожать мелким ворсом. А ещё так бывает перед взрывом гравитационной бомбы.

— Синчен, ложись! — успевает крикнуть Алиса.

Глава 32. Это не терроризм, а война

Антивзрыв не разрывает на части, и не раскидывает вокруг осколочные, а наоборот втягивает внутрь всё, до чего дотянется. А когда хватает тяжёлое, то берёт ещё тяжелее, затем следующее. Он забирает всё, пока раскручивающий поле гравитации заряд не сгорает. Но сейчас он только начинается: лимузины один за другим наматывает друг на друга и сжимает, тем сильнее в центр взрыва, чем большая масса прилипает на периферию. Металлический скрежет вместо хруста костей, вместо крика. Пространство заполняется невыносимо громким звуком. Колёса отлетают и отпрыгивают от асфальта, но затем их затягивает обратно. Дорогой велюр и кожа вылезают наружу как из металлического тюбика, пока сверху не наматывает ещё металл. Внутри взрываются батареи. Одна, две десять. Сетку забора утягивает вместе с людьми, их прижимает к металлу. Тела проходят сквозь сито проволки и кровавый фарш равномерно размазывается по поверхности бомбы, пока не притягивает ещё и ещё.

Машина с дальнего конца, оторванная от дорожного покрытия, пролетает над лежащей Алисой. Она чувствует, как и её ноги отрывает от земли, она вошла зону поражения гравибомбы. Этот ком уже с пятиэтажный дом.