Чужая месть

А если включить логику? Улетали мы из Пекина на запад. Когда возвращались с Шеном, по городу особых кругов не давали. Да и переходы были не такими уж долгими, и в богатые кварталы они нас не заводили. Так что, скорее всего, мы сейчас либо на западной, либо на северо-западной окраине. Поэтому нам нужно идти на северо-запад. Конечно, чтобы попасть в порт, следует двигаться совсем в другую сторону, но будем решать новые проблемы по мере избавления от текущих. Теперь бы еще узнать — где этот самый северо-запад? Вот почему не бросить в свой походный планшет еще и компас?!

Словно прося помощи у вышних сил, я поднял глаза к небу и увидел звезды. Тут же вспомнил, сколько раз охмурял девчонок, показывая им Большую Медведицу. В эпоху повального упадка образования такая фишка шла на ура.

Так вот же она, родимая, — в смысле, хорошо видимый ковш! Проводим линию вдоль внешней стенки ковшика и находим самую яркую звезду. Значит, север там, а запад слева.

— Лео, веди меня туда, — величественно изрек я и, как Ленин, указал коту направление, где нас ждет светлое будущее.

Не самая лучшая ассоциация — господин Ульянов в свое время сильно ошибся.

Кот совсем по-человечески кивнул и побежал в темноту. Я же поправил гогглы и, взвалив на плечо все еще пребывающего в отключке Шена, двинулся следом.

Лео, как всегда, подошел к порученному делу со всей звериной ответственностью. Он осторожно крался впереди, но так, чтобы я мог видеть его стоявший трубой хвост, который он явно собирался использовать в качестве сигнального семафора.

Так оно и вышло. Сначала я увидел, как хвост резко опустился, а затем услышал предупреждающее шипение. Пришлось делать несколько шагов в сторону и присаживаться в густой тени ближайшего здания. К тому же, не снимая с плеч Шена, стараться втиснуться в проем между двумя домами. В это время кот запрыгнул на крышу здания, находящегося через дорогу, и противно заорал. Наш общий расчет оказался верным — тройка стражников пробежала мимо, опасливо косясь на беснующегося кота. Свет факелов скользнул по моему лицу, но мы с Шеном так и остались незамеченными.

Это было на грани фола.

Выбравшись из вонючего по вполне понятным причинам закутка, я опять пристроился в кильватер к Лео. Он тоже осознал опасность того, что произошло, и вильнул куда-то в закоулки. Пришлось идти следом: сейчас кот разбирался в обстановке намного лучше меня.

Уверенность в усатом помощнике была немного поколеблена тем, что он привел нас в тупик. Да, за невысоким заборчиком обнаружилась тихая и лишенная фонарей улочка, но преодоление даже такой несерьезной преграды с бесчувственным телом на руках было еще той задачкой.

Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Преодолев стенку, мы двинулись дальше. Было еще несколько невысоких заборчиков, за которыми не всегда обнаруживались улицы, но нужно отдать должное коту: мы больше ни разу не встречали людей. Иногда слышали приглушенные разговоры внутри домов да пару раз натыкались на что-то выкрикивающих пьяниц, но не более. Однажды на нас выскочила собака и попыталась облаять. Но, услышав даже мне показавшееся инфернальным шипение кота, дворняга поспешила заскочить обратно в подотчетный двор.

Улочки сменялись переулками и лишь иногда короткими отрезками широких улиц, но плотная застройка все никак не заканчивалась.

Какой же он громадный, этот Пекин! Одно радовало — дома становились все бедней, а значит, мы движемся в верном направлении, товарищи!

Увы, эта радостная новость никак не прибавляла мне сил. Каждый новый шаг был тяжелее предыдущего, и даже короткие передышки приносили лишь сиюминутное облегчение. Я уже серьезно подумывал о долгом привале, когда мой нос уловил запах болота, и тут же послышалось кваканье жаб.

Болото? Посреди города? Что за бред?

Через пару минут стало понятно, что это никакой не бред, а самая настоящая река.

О Сене, протекающей через Париж, я знаю, как и о Москве-реке, и даже о разделившем Будапешт Дунае. А вот о речке, которую оседлал Пекин, я слыхом не слыхивал. Но тут как в изречении из армейской кинокомедии: «Ты не видишь суслика, и я его не вижу, а он есть».

Хорошо хоть эту речку я не только осязал, но и наблюдал. Под скупым светом молодого месяца сначала показались заросли тростника, в которых утопали крайние дома упирающейся в реку улочки.

Меня хватило только на то, чтобы добраться до начала деревянного моста, переброшенного через реку и являвшегося продолжением улицы. Затем я опять не очень бережно сбросил Шена в заросли прошлогоднего тростника с молодыми зелеными побегами, а сам осторожно пробрался к горбатому мосту на деревянных сваях.

За мостом виднелись все те же неказистые здания плотной застройки. Желания продолжать ночной забег по городу не было никакого, и я с надеждой посмотрел на реку. По ширине она была метров тридцать, так что лодки на ней должны присутствовать по определению. Только никаких плавсредств пока видно не было. Ладно, будем надеяться, что и с лодками сработает правило суслика.