Чужая осень (сборник)

Видимо я невольно пошевелился, телочка инстинктивно пододвинулась вверх по груди, так, чтобы моя рука, лежащая на ее бедре, опустилась чуть ниже. Потом она открыла глаза, провела пальцами по старому шраму и спросила:

— Откуда это?

Дежурный вопрос. Почти каждая женщина его задает после того, как любовное блаженство сменяется у меня блаженством отдыха.

— Это нож, — честно признаюсь девушке, но вряд ли ее интересуют подробности былого приключения, потому что голова телочки скользит по груди, ее рабочие неутолимые губки начинают намекать мне, что между нами не все еще кончено. Хоть бы Марина пришла, подумал я, искренне желая любовного волшебства. Вот закрыть бы глаза, потом открыть, а телки рядом уже нет. Это было бы настоящим чудом…

Но кто сказал, что чудес не бывает? Телочка вовсю дергалась на мне, прогибаясь, собственноручно массируя свою грудь, но тут произошло чудо. В комнате появилась Марина.

— Извините, я без стука, — заметила моя секретарша.

Девушка, казалось, не замечала, что у нас появился зритель; я даже не подал вида, как обрадовался приходу Марины, и небрежно спросил:

— Третьей будешь?

А сам с ужасом тут же подумал: вдруг Марина согласится, тогда мне точно труба. Но моя секретарша почему-то не захотела присоединяться к нам, хоть свечку святым ставь по этому поводу. Она села в кресло у журнального столика и заявила:

— Согласно договору, директор «Аргуса» привез на фирму какой-то контейнер.

Я обрадовался до такой степени, что чуть ли не простил Камолову боевые подвиги его дочернего предприятия.

— Все, девочка, кончай, собирайся, тебе пора. А то шеф твой подумает, что я не держу слова.

— Сейчас, — простонала телка, продолжая свои быстрые движения, — сейчас, о…

— Не сейчас, а уже, — чуть ли не обозлился я.

— Потерпи еще полминуты, — вмешалась в любовное таинство Марина. Представляю себе, что она сотворила с Рябовым.

— Мариночка, подбери что-то девочке из одежды, — пробормотал я, когда, наконец, эта телка в изнеможении откинулась на спину. — Только побрякушки свои замечательные на нее не навешивай. А я… две минуты, Марина…

Я проснулся от легкого прикосновения к груди, инстинктивно сжался в комок и только потом раскрыл глаза. Телочки в комнате уже не было, а надо мной стояла верная секретарша с чаркой-бадьей, из которой подымался легкий парок, распространяющий кофейный аромат.

— Не везет тебе, — печально заметила Марина. — То тебя бьют, то насилуют.

— И не говори, Марина, — принял я из ее рук ежедневный допинг. — Чего только не терпишь ради престижа фирмы. Даже к ментам с заявлением обращаться не буду. А что Рябов?

— Рябов повез твою любимую в офис. Он ведь со мной приехал. Ты поторопись тоже. Студент телефон оборвал.

— Тогда давай поедем к нему. Видимо, раскопал что-то необычное.

— Сперва пообщайся с Сережей, — стала навязывать мне свою точку зрения на деловые встречи Марина.

— Марина, скажу тебе честно, я всегда догадывался, что интимные отношения между сотрудниками фирмы недопустимы. Вот видишь, ты уже стараешься, чтобы с Рябовым я встречался в первую очередь.

Марина сперва поджала губки, а потом от души рассмеялась, подняла валяющийся под торшером «Маузер» в плечевой кобуре, протянула мне и сказала:

— Одевайся.

Я молча посмотрел в ее чуть припухшие глаза и понял, что в первую очередь встречусь именно с Рябовым.

34

Внутри моего дома гулял ветер недоверия. Стоило мне заявиться, как Сабина, привыкшая за последние дни к нашему семейному образу жизни, проатаковала меня не хуже, чем я покойную «Ромашку». Разве что из подкрепления болтался в открытых дверях кабинета безоружный Гарик, строя до того радостно-гадостные гримасы, что я тут же решил не позволить ему развлекаться за счет собственных нервов.

Не обращая внимания на вопли супруги, я подошел к своему единственному наследнику и нежно процедил сквозь зубы:

— Пшел вон, придурок.

Гарик тут же показал мне кукиш и выдал свою дежурную фразу:

— Иди в жопу!

Я не стал с ним пререкаться, а незатейливо отпустил сыночку хорошую затрещину, чтобы лишний раз доказать Сабине: ее муж не стоит в стороне от воспитания ребенка.

Гарик с диким воплем побежал вниз по лестнице, затем остановился и послал меня уже не в задний проход, а куда подальше.

— Убью! — заорал я Сабининым голосом и драгоценный сынок, мгновенно перепугавшись по-настоящему, включил такую сирену, будто его уже потрошат. Сабина была слишком занята мной, чтобы прийти на помощь своему сокровищу, так что пришлось Гарику солировать воплями в своей комнате еще несколько минут. Потом он понял, что маме не до него, заткнулся и включил видеомагнитофон, который тут же заорал предсмертными визгами не тише, чем это умеет делать Гарик.

Я плотно прикрыл дверь и новая лавина женской ярости обрушилась так, что всем цунами рядом делать нечего.

— Посмотри на свой вид… — орала Сабина. — Как ты ведешь себя с ребенком! Опять у суки своей был! Я эту Марину прибью. А ты…