Чужая осень (сборник)

— Он сказал, что за такие деньги…, — оживился Саша. — В общем, пусть, говорит, хоть каждый день угоняют.

— Затраты получишь в бухгалтерии плюс премия от меня лично за ударный труд. Что ты скажешь насчет пятисот баксов?

Наверное сейчас мой водитель слишком походит на человека, у которого он угнал машину. И смерть Астронома ему уже кажется не из ряда вон выходящим событием, а одной из неприятностей, постоянно сопутствующих нашей работе.

— Где Студент, сгорающий от нетерпения по поводу нашего свидания?

Саша кивнул на дверь нашего основного архива, находящегося в задней комнате.

— Карлует. Когда он спит только?

— Рабочий день у него ненормированный. Поэтому, спит, когда захочет. А что есть «карлует»?

— Ну это… Вкалывает, как папа Карло, когда Буратину строгал.

Я хлопнул Сашу по плечу, зашел в комнату-архив, первым делом рассчитав маршрут на место свободное от книг и папок, громоздящихся на полу.

— Студент, чего там выкарловал? — обратился я к спине моего главного эксперта, но тот даже не обратил внимания на вопрос. Когда Студент работает, отвлечь словами его невозможно. Так поглощен, что ничего не слышит. Я прикурил сигарету от пистолета-зажигалки и бросил в спину Студента небольшую книжицу, лежавшую сверху ближайшей стопки. Студент, словно нехотя, обернулся, посмотрел на меня и с воплем бросился с кресла за своим упавшим сокровищем.

— Что вы делаете? — я впервые за много лет услышал в его голосе повышенные тона. — Это же единственный уцелевший каталог выставки 1913 года в…

— Ты лучше скажи, что из этого каталога уцелело четыре года спустя, — извинился я за нетактичное обращение с такой ценной книжонкой. В самом деле, что еще говорить, если удар по собственной спине волнует Студента куда меньше этого каталога.

— Ты хотел меня видеть? — настраиваю своего эксперта на нужный лад, иначе он начнет читать лекцию на тему «Книга и бережное отношение к ней».

— Смотрите, — тут же приступил Студент к своим прямым обязанностям, минуя проблему моего воспитания, — ой, извините. Здравствуйте.

— И ты не чихай от пыли, — сказал я, выпустив густую струю голубого дыма в противоположную сторону от собеседника. Студент к курению относится так же, как мой приятель Петр Петрович, только замечаний мне не рискует делать, а молча лезет на свой стол, из которого при желании можно отстроить летний садовый домик, и открывает форточку.

Затем Студент снова уселся на свое рабочее место, провел на столе какие-то археологические раскопки и вытащил из-под груды бумаг громадную цветную фотографию.

— Как вы думаете, что мне удалось выяснить? — решил заинтриговать меня Студент.

Я деланно пожал плечами и заметил;

— Тебе удалось выяснить, что Конституция дала мне право на отдых. Но вместо этого, я теряю здесь время.

— Извините. Художника узнаете?

— Боровиковский?

— Да, Боровиковский. Репродукция портрета Безбородко с дочерьми.

— Ну и что? Ты хочешь сказать, что этот портрет принесли тебе из Государственного Русского музея в качестве награды за бережное отношение к старинным каталогам? Или Велигуров украл его?

— Кто такой Велигуров?

— Я сейчас подарил тебе лишние знания, о которых ты постоянно намекаешь. Так что продолжай, пожалуйста.

— Видите, в руке одной из девушек медальон, развернутый к потенциальному зрителю?

— Вижу. Больше того, Студент, не нужно мне рассказывать о манере работы Боровиковского. Я и без твоих лекций знаю, что этот художник любил изображать девушек с миниатюрными портретами в руках. И демонстративно обращать этот медальон к зрителю, чтобы он видел сразу два изображения, расположенных в совершенно разных пространственных и масштабных зонах, но связанных между собой духовно. Довольно-таки простой трюк, помогающий лучше передать отношение одного человека к другому. Так что, давай о главном.

— То есть, если следовать вашим рассуждениям, медальон существует только на полотне как одна из художественных деталей. А что вы скажете об этом?

Студент с победоносным видом выхватил из ближнего ящика стола небольшую миниатюру. Рамочка овального портрета была щедро украшена драгоценными камнями; на меня спокойно смотрел, чуть улыбаясь кончиками губ, юноша в ярко-красном камзоле и белом напудренном парике, резко подчеркивающем необыкновенную смоль густых бровей. Студент умеет удивлять, этого у него нельзя отнять. Оживший подлинник с репродукции картины, художественная деталь, ставшая материальным произведением искусства. Однако, я удивился по другому поводу. Неужели Студент разбомбил квартиру Велигурова? Иначе как этот экспонат оказался у него? По-моему, у меня от всех последних событий скоро галлюцинации начнутся.

— Откуда этот экспонат? — быстро спросил я.

— Из последней закупки. Я…

— Какая закупка? Причем здесь это? Тебе же было человеческим языком сказано — заниматься исключительно тем списком, о котором мы говорили в прошлый раз. Ты что, уже мозгами от картинок двинулся?