Чужая осень (сборник)

— По списку у меня один вопрос всего. Но это уже — ваша прерогатива, — замечает Студент. — Под сто тридцать вторым пунктом значится золотой крест, с бриллиантовыми украшениями, четырнадцатый век. Таких крестов ювелиры немало создали. Не могу сказать что-то конкретное, не видя произведения искусства. А кто такой Джафаров?

— Джафаров? Я не знаю. Причем здесь Джафаров?

Студент протянул мне несколько машинописных страничек с потускневшими от времени буквами. Сто тридцать второй номер, а рядом с ним рукой Вышегородского нацарапано синими чернилами — Джафаров. И пока никаких ассоциаций, хотя чувствую, что-то очень важное, иначе почему одна-единственная пометка Вышегородского относится именно к сто тридцать второму номеру списка? У меня пока есть время. И собственный архив, даже не напоминающий тот, который создает мой главный эксперт. Так что, быть может, он даст ответ на вопрос — кто же такой Джафаров, судьбу которого Вышегородский связал с золотым крестом, украшенным бриллиантами.

36

Возле своего компьютера я нашел вещественное доказательство, подтверждающее, что Рябов не только успевает бороться с городской преступностью, но и трудится на благо безопасности всей страны. Однако меня пока интересует другое. Будь личный архив как у Студента, скакать мне джейраном по полкам кабинета и рыться в многочисленных папках. Хотя папки здесь тоже есть. Первоисточники, так сказать. Особенно те, которые служат наглядным доказательством, как полезно убогим помогать.

Лет десять назад я обеспечил одного инвалида первой группы работой, непыльной, но денежной. Не подачку единоразовую бросил, а полноценно оплачиваю труд этого надомника, так, что он заинтересованность в себе чувствует, потому и жизнь для инвалида смысла далеко не лишена. Каждое утро ему приносят гигантскую пачку газет и журналов. Инвалид добросовестно отбирает все материалы на интересующую меня тему, классифицирует их, иногда даже свои какие-то выводы делает.

Потом эти материалы попадают на мой рабочий стол, а оттуда — в личный архив, содержащий куда больше деловой информации, чем студенческий. Так что, займемся Джафаровым, введем кодовое слово и посмотрим, что это за деятель. Побежали строчки-буковки, так, все «Д» — на родину, независимо от языка. Клиенты, поставщики, среди осведомителей его явно нет, замаскировался Джафаров — дальше некуда. Но если Вышегородский его фамилию на полях такого важного документа вывел, значит, вполне допустимо: сидит где-то в недрах компьютерной памяти этот Джафаров, сам выскочить не хочет, так мы его в параллельных структурах поищем, на букву «О». Организаторы, деловые ребята, вся планета перед глазами на букву «Д», только Джафарова здесь тоже нет.

Пальцы бегут по клавиатуре, как у прирожденного музыканта, который еще играть не учился, это ничего. Успеется. А что у нас с хозяевами контрабандных каналов? Кто хочешь есть — Димов, Дерек, Демисдейл, Демьяненко, кстати, давно покойный, только я, наверное, о нем и помню. Кто хочешь здесь, даже Ду Синь, а Джафарова в упор не наблюдается. Скупщики пошли, ну это в основном моя клиентура, так что Джафарова среди них ищем только для очистки совести. А кто у нас ворует всякие крестики-иконки? Тут такая публика, с которой я никогда не работал, и тем не менее… Во какие — Дракон, Догони-и-Выбрось, интересный псевдоним, даже Дурак какой-то есть между Додоном и Дранченко. А этот чего без клички, присвоить не успели?

И, наконец, я все-таки добрался до Джафарова, хотя запрятался он на букву «К». Курьер значит, больше того, гражданин Соединенных Штатов и покойный к тому же. Ну-ка, волшебная шкатулка, что ты знаешь о подвигах ковбоя Джафарова?

На экране — статья из «Литературной газеты» двенадцатилетней давности, воспевающая подвиг Южноморской таможни. Значит, задержали наши доблестные таможенники двух типичных американцев — Джафарова и Гарибова. Они отправились из Америки на родину предков, вырыли зарытый во время революции клад и пытались протащить его через нашу границу. Но через нашу границу, ясное дело, муха не проскользнет, не то что два курьера с чемоданом, стоящим по тем временам семь миллионов. Ну, понятно, тогда колье бриллиантовое за пятьдесят штук продать — и то проблема возникала из-за таких сумасшедших денег, в смысле рублей.

Сокровища у курьеров отобрали, таможенников и ментов орденами и званиями поощрили, о КГБ, конечно, в статье ни слова, а этих двух контрабандистов, по-видимому, чтобы доказать проклятым Штатам наш советский гуманизм, даже не задержали, а просто выслали домой.

И оказывается, что гнусная американская мафия ошибок не прощает. Потому что стоило Джафарову и Гарибову ступить на родную землю, как их тут же изрешетили пулями. Вот и все.