Чужая роза

Я окинула взглядом толпящихся у лавок людей и вздохнула. Ничего не меняется, и от нужды никуда не скрыться. Клиенты побогаче брезгливо морщились, проходя мимо лавок менял, и торопливо отводили глаза, не желая сталкиваться с изнанкой жизни. Что ж, этим господам повезло – в отличие от бедняков, их ждали услужливые аргесто, вежливое обхождение и нерушимая тайна вкладов. Уж что-что, а это в магическом мире обеспечивалось гораздо лучше, чем в современном техническом.

Абьери натянул поводья, останавливая коня, и к нему тут же кинулся юркий парнишка в синей форменной верте.

– Ньор герцог, я привяжу вашего Кариба, – немного заискивающе произнес он и посмотрел на Абьери едва ли не с мольбой.

Похоже, герцога тут хорошо знали.

– Пшел вон, щенок, – послышался откуда-то справа грубый голос, и тут же рядом с нами оказался его обладатель, высокий грузный привратник в широченных бархатных штанах.

Они выглядели такими несуразными, что я на секунду забыла о том, зачем мы приехали. Мужская мода в Навере часто вызывала мое удивление – здесь носили и короткие пышные панталоны, и вполне приличные брюки, и нечто среднее между бриджами и широкими «кюлотами», а верты могли быть как простыми, из обычного сукна, так и бархатными, с золотой или серебряной тесьмой и своеобразными «надутыми» рукавами. А еще эти подобия курток отличались количеством прорезей, через которые можно было увидеть шелк специальной подкладки. И чем богаче был человек, тем большим количеством прорезей он щеголял.

– Ньор герцог, не извольте гневаться, я сейчас сам займусь вашим Карибом. – Мужчина низко поклонился, отчего штаны сложились смешными складками, перехватил поводья, а герцог спешился и помог мне спуститься.

Шум стих. Толпа отхлынула от лестницы, как вода в реке во время отлива, менялы униженно кланялись, а праздные зеваки молчали, жадно разглядывая герцога. Ну и меня заодно.

– Идем, – не обращая внимания на нездоровый интерес черни, отрывисто бросил Абьери и повел меня в аргестерий.

Многочисленные ступени промелькнули под ногами, высокие двери бесшумно распахнулись, и мы оказались внутри темного, похожего на храм помещения. По обе стороны широкого коридора шли длинные каменные прилавки, разделенные мраморными колоннами. В каждом таком проеме стояли одетые в синюю форму служащие. Абьери уверенно продвигался вперед, я шла за ним.

– Ньор Сантони, ньор Сантони! – звонкий мальчишеский голос прокатился под сводами аргестерия, и я попыталась понять, откуда мне знакомо это имя.

– Ньор Сантони! – не умолкал отчаянный призыв, и мимо нас прошмыгнул юркий парнишка, которого я видела у лестницы. – Ньор Сантони, к вам пришли!

Малец добежал до незаметной дверцы в стене и постучал. Через пару минут та открылась и в зал выплыл тучный пожилой ньор в богато украшенной серебряной тесьмой верте. Она так плотно облегала объемный живот, что крупные пуговицы едва удерживались в петлях. На полном лице ньора застыло выражение брезгливого превосходства. Правда, стоило толстяку увидеть Абьери, как с него мигом слетела вся спесь.

– Несказанно рад видеть, светлейший ньор герцог! – мужчина говорил с сильной одышкой и утирал платком вспотевшее лицо. – Несказанно рад, – снова повторил он, поклонился и сделал шаг навстречу.

– Сантони, мне нужно в хранилище.

Герцог не собирался останавливаться. Он уверенно шел к виднеющейся впереди двери, и мы с толстяком припустили за ним.

– Ньор герцог, если вы хотите убедиться, что ваши пожелания касательно последнего вклада выполнены дословно, то не извольте беспокоиться. Я лично проследил, чтобы все сделали в точности, как вы приказали, – частил толстяк.

Его бледные щеки тряслись, в глазах застыла тревога, а кончик крупного носа смешно подрагивал в такт словам.

– Прошу, ньор герцог.

Сантони поднес руку к тяжелой кованой двери, начертил на ней какой-то знак, и та медленно поехала в сторону, открывая темный проход.

– Пожалуйте, ньор герцог, – поклонился Сантони, пропуская Абьери вперед. – А ты куда собралась? – остановил он меня, когда я шагнула следом, и больно схватил мою ладонь.

– Убери от нее руки. Живо!

Окрик герцога заставил толстяка испуганно отскочить в сторону.

– Идем, Алессия, – сжав мои пальцы, сказал Абьери и повел за собой.

Сантони поплелся следом.

Мы проходили мимо многочисленных дверей, идущих по обеим сторонам коридора, и наконец остановились рядом с одной из них – темной, с потемневшими от времени бронзовыми накладками и странным знаком, напоминающим перевернутый скрипичный ключ.

– Открывай, – повернувшись к толстяку, приказал герцог.

Сантони снова приложил ладонь к двери, прошептал что-то, и тут же послышался металлический лязг, с которым открывались многочисленные засовы.

– Прошу, ньор герцог. – Толстяк отошел в сторону, освобождая проход.

Абьери потянул меня за собой, мы вошли в хранилище, и я едва удержалась от удивленного возгласа.