Чужая страна-черника

Янне уже хотел было выглянуть в окно, когда в общей прихожей раздалось покашливание отца. Янне сжался в комок. Ему хотелось стать совсем-совсем плоским, таким, как коврики, которые постилают перед очагом. Но он ничего не мог с собою поделать: ноги казались чудовищно огромными - ему такие не нужны. И такие длинные руки тоже. Вот были бы у него маленькие плавники - и довольно с него.

Автомобиль покачнулся. Это, должно быть, отец проверял

рессоры, он всегда их проверял. Хлопнула дверца. Кончиками пальцев Янне почувствовал, как в автомобиль влился свежий воздух. Затем автомобиль снова покачнулся. Это отец взобрался на место водителя. Вот он тут, совсем рядом.

- Ну, куда ты собрался?

Янне вздрогнул, как будто его хлестнули кнутом. Отец все-таки заметил его. Он вздохнул и приготовился встать. Сейчас отец увидит его, а может, и схватит своими цепкими пальцами.

- Да вот, хочу сходить посмотреть лодку.

Это был Рахикка, толстяк-сосед, который знал все на свете! Это с ним заговорил отец. Янне снова припал к дну машины. С минуту он тяжело дышал. Воздух, необходимый его легким, вдруг куда-то исчез.

- Ты уже поставил ее на подпорки? - спросил отец.

- Нет еще. У меня там стоит сеть.

Шаги Рахикки удалились. Потом Рахикка то ли остановился, то ли дошел до края лужайки - его шаги перестали быть слышны. Отец завел мотор. За его рокотом послышался слабый крик Рахикки, он кричал что-то о рождестве и о льде. Отец, смеясь, играл педалью газа. По автомобилю растекся слабый запах бензина.

Отец подъехал к крыльцу. Тут он выжал сцепление и дал гудок.

- Сейчас иду, сию минуту! - крикнула мать из окна.

- Давно пора, - проворчал отец.

Когда отец дал по крайней мере десять гудков, мать вскарабкалась на переднее сиденье рядом с ним.

- Я задержалась, потому что мне надо было…

Голос матери потонул в реве мотора. Янне откатился назад, ударился о сиденье. Соединитель подпрыгнул и заскакал по полу, временами словно костлявый кулак ударяя по подбородку или по щеке.

- Сзади что-то стучит, - сказала мать.

- Пусть стучит.

Отец прибавил газу. Автомобиль помчался по небольшому холму. Янне почувствовал, как его подбросило в воздух, в животе были страшные рези. Соединитель закатился под бок и впивался в него. Янне пытался нашарить его рукой, но на повороте его бросило вправо, а потом влево.

- Ехал бы потише, - сказала мать. - Ведь и так успеваем.

Автомобиль качнуло из стороны в сторону. Мать вскрикнула. Мимо с шумом промчалась какая-то темная тень, послышался хлопающий звук. Гравий бил в дно автомобиля, бил непрерывно, словно дробь. В то же время шины начали издавать новый, более пронзительный звук.

- Что с тобой? - спросила мать каким-то чужим голосом. - Что случилось?

Скорость все возрастала. В щель кузова со свистом врывался воздух, взметая вихри пыли. Дно машины наклонилось вперед, потом в сторону. Янне перекатился на спину, налетел на спинку сиденья. Шины визжали, зад автомобиля подскочил в воздух, с грохотом опустился на землю и заходил вверх и вниз. Янне пытался найти руками опору. Его пальцы нащупали соединитель. Он стискивал его, стискивал… При этом ему казалось, что он висит на качающейся ветке.

- Останови! - крикнула мать. - Я хочу выйти…

- Мы едем.

- Затормози. Почему ты такой?…

- А какая разница? Ведь я такой… заурядный.

- Не будем говорить об этом, никогда-никогда. Забудем это.

Отца словно подменили: мотор зарокотал ровнее. Поднялись на длинную пологую гору, соскользнули с другой. Автомобиль проехал через мост, внизу гулко загудело. Мимо их «саба» промчался другой автомобиль; Янне почувствовал это, хотя не видел его.

- Забудем так забудем.

Дорога шла через лес либо через выемки в скалах, звук шин стал более низким. Янне казалось, что он находится внутри органа. Затем дорога выбежала на равнину и стала качать автомобиль, как волны лодку.

Они - отец и мать - долго молчали. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем мать сказала:

- Скоро будет год с тех пор…

- С каких пор?

- С тех пор, как ты заговорил о том, чтобы нам уехать в Швецию.

- Все-то ты помнишь.

- Подумай, как нам тогда жилось…

- А что? Я ошкуривал бревна.

- Да, недолго. Тогда ты почти всю осень был дома.

- Где там можно было найти работу?

- Нигде. Мы жили в бедности. Я тогда бы не поверила, что мы будем ехать вот так, в собственном автомобиле.

- Он еще не наш собственный.

- Все равно. И дома у нас есть все. Может, когда-нибудь купим и холодильник…

Отец почувствовал себя свободнее. Одно заднее колесо немного подбивало. Это выражалось в том, что оно издавало звук, похожий на хлопанье в ладоши.

- Да, теперь нам хорошо.

- Только бы Янне начал осваиваться.

- Ничего, привыкнет.

- Но он стал такой бледный. И вообще он изменился; он может часами глядеть в окно. В Финляндии он никак не мог усидеть в четырех стенах.

- Это осень нагоняет хандру.

- Ах, если б у нас было действительно много денег. Я бы купила ему все. Магазины полны чудесных товаров. В одном месте я видела… как ее… лаботорию…

- Лабораторию.

- Ну да. В нее входят разные трубки, сосуды и все прочее. Если бы Янне занялся ею, у него не было бы времени глядеть в окно.