Чужая в чужом море

— У вас на лбу, такими буквами (она показала пальцами размер литер заголовка Times), написано: «I am under protection of Magna Carta».

— Вообще–то у нас в Канаде есть свой Конституционный акт, который, на мой взгляд, не хуже меганезийской Хартии. Мы, знаете ли, тоже образовались как конфедерация в 1867, а Nova Scotia автономна с 1758. У нас есть свой герб: два скрещенных меча, щит и девиз: «Munit Haec et Altera Vincit».

— Что это значит? – спросил Хифи

— Один защищает, другой завоевывает, — пояснила она.

— Достойно, — оценил майор, — А я всегда считал, что канадцы это те же янки.

— Янки тоже разные, — сообщила Жанна, — Вот, возьмите того же Эрроусмита.

— Да, у этого янки не стыдно поучиться искусству войны, — задумчиво сказал принц.

Канадка пожала плечами.

— Наверное. Но для меня важнее, что он хороший человек.

— А мы для вас дикари? – весело спросила Ксами.

— Я что, похожа на чопорную старую деву из методистской миссии?!

Все дружно заржали. Потом принц поинтересовался:

— Говорят, вы видели, как нези взорвали свою супербомбу над океаном.

— Да. Они так ликвидировали опасный ураган.

— А правда ли, что они одновременно взорвали такую же бомбу под горой Нгве в Мпулу?

— Может, и взорвали, хотя геологи говорят разное. Но уж точно не такую же.

— Почему вы так уверены?

— Это надо было видеть, — сказала она, — Наш корабль был в полтараста милях от взрыва. Я помню, как ударная волна прошла по нам, как… Даже не знаю, как объяснить. Атомный гриб всосал ураган площадью со всю вашу страну, как стакан коктейля через трубочку. Я не представляю, что было бы, взорвись эта бомба на суше. Мы смотрели на этот гриб с двухсот миль, но он и оттуда выглядел огромным. Шляпка была чуть ли не в космосе.

Хифи кивнул и повернулся к принцу.

— Я тебе говорил, Озогаи, если бы здесь была такая же бомба, вся гора Нгве улетела бы куда–нибудь на Луну, а озеро Ниика стекло бы в воронку, как лужа.

— Жаль, у нас нет такой штуки, — ответил тот, — Чина бы разбежались, как крысы.

— Или бы сбросили на нас что–нибудь в том же роде, — скептически заметила Ксами, — и вообще, хватит о войне, а? Давайте выпьем за хороших ребят, вроде нас!

Они выпили местного молодого вина — необычно густого и насыщенного до терпкости.

— Я знаю, почему вы кажетесь мне похожей на нези, — объявил принц, — Я посматривал на вашу группу. Только вы не испытывали ни особого страха, ни особого возбуждения.

— Один раз мне, все–таки, было очень страшно. Мне показалось, что людей, которые уже не сопротивляются, сейчас сожгут из огнемета.

— Зачем бы я стал их сжигать? – удивился Хафи, — Было ясно, что им хватит одного вида сопла огнемета, чтобы упасть на колени. Зачем убивать людей, которые могут работать?

— Их пошлют на каторгу? – уточнила Жанна.

Молодой майор пожал плечами:

— Мое дело – взять в плен, а дальше пусть королевский суд решит.

— Начинаются сюрпризы! – предупредила Ксами.

Жанна переключила внимание на VIP–угол зала. Джентано Монтегю, крупный бонза из ООН, произносил длинную и скучную речь о том, как Зулустан вливается в дружную семью цивилизованных стран, в связи с чем Всемирный банк предоставит десятилетний кредит на развитие в объеме семьсот миллионов долларов …

— Сколько? – изумленно переспросила Жанна.

— 700 миллионов, — повторила ей Ксами.

— Они что, спятили?

— Мы надежные заемщики, — гордо ответила та.

А Монтегю, тем временем, говорил о политических вопросах, о стабильности границ в регионе, о контингенте «голубых касок», который будет направлен в Зулустан в самое ближайшее время, и о будущем полном международном признании Зулустана. Жанна слушала все это с возрастающим недоумением, а потом спросила:

— Слушайте, а в чем смысл этой внезапной суеты?

— Геополитика, — сказал Озогаи, — Они в ООН уже придумали название: «Мпулуанский процесс». В смысле, процесс обострившегося нового передела Транс–Экваториальной Африки, при котором жирных крыс пинком вышвырнут вон. Жирные крысы боятся и готовы заплатить немного денег, чтобы как–то успокоить непризнанные территории.

— Т.е. кто–то хочет дать вам 20 центов, чтобы вы не отняли у него 20 долларов?

— Примерно так, — подтвердил принц.

— И вы на это согласитесь? – удивилась она.

— На первую часть — согласимся. А на вторую… Ага, папа взял слово.