Чужая вина

– Хоть кто-то спасибо сказал, – послышалось ворчание домового.

– Я боюсь заходить в спальню. – Марта замерла у своей двери.

Глава 11

Марта

Клавдия убить было мало за такие проделки. Надо же такое придумать! Дом поменять до неузнаваемости. Не могу не признать, что стало куда уютнее, но в спальню и правда заходить было боязно.

Пересилив себя, я открыла дверь и едва не засмеялась. Помимо появившегося в углу комода, рядом со стеной стояла неудобная на вид раскладушка. Это, видимо, если я решу Антона из своей кровати выгнать. Сама же кровать как будто немного раздалась вширь и стала выглядеть более удобной.

Антон тоже вошел внутрь, хмыкнул, окинув интерьер взглядом и отправился разговаривать с домовым по поводу его поведения. Я же переоделась и отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Вернувшись обратно, заметила исчезнувшую раскладушку. Не знаю, что парень сказал Клавдию, но это явно подействовало.

На ужин у нас сегодня были рыбные котлеты и тушёные овощи, которые даже Фимка умял без разговоров, настолько он сегодня вымотался. Я на самом деле тоже устала, но такого душевного подъема я давно не испытывала. Да и Ефим, кажется, впервые почувствовал, что у него есть взрослый друг, который в жизни покажет ему все то, что должен показывать отец. Ярослав так и не смог заменить ему отца, потому что был хорошим дедом и… испытывал чувство вины перед ребенком за то, что Родион, отравивший нашу жизнь, был его сыном. Ефима он отчаянно баловал. Антон же его учил тому, что знал сам. И разговаривал с ним, как со взрослым.

Вечером я переоделась в купленную сегодня пижаму. Ничего такого… Просто атласная маечка и широкие шорты. Просто… хотелось, чтобы я нравилась Антону. Нет, я разумом понимаю, что если бы не нравилась, то его бы в моем доме не было. Но то разумом. А вот ловить на себе его взгляды, ощущать себя привлекательной… это немного другое.

Вот и сегодня Антон впервые смело обвил рукой мою талию и зарылся носом в волосы. Позволил себе быть со мной более открытым. Засыпала я с улыбкой на губах.

Утром я проснулась отдохнувшей и… по прежнему счастливой. Даже успела сбегать до работы на озеро. Под присмотром Антона, конечно. Казалось, он меня вообще не желает выпускать из поля своего зрения. Но ведь он когда-то тоже должен работать. Наверняка, ему Николай какие-то поручения дает.

За завтраком Фимка блаженно улыбался и рассказывал домовому, как вытаскивал рыбу из воды. Тот цокал языком и подбадривал ребенка. Эх, хорошо-то как! Только вот еле заметное чувство тревоги грызло меня. Не может быть все так хорошо, как кажется. Жизнь научила тому, что в любой момент может произойти что-то из ряда вон выходящее. Дольше одного дня состояние счастья обычно не держится.

– Как он сегодня? – Спросила у Алисы, подменившей вчера Надю.

Девушка зевала и выглядела жутко сонной.

– Хорошо. Но у него множество вопросов. Вместо меня здесь Зоя останется сегодня. Если что, обращайся к ней. Надю я к бабуле отправила, душевное здоровье поправлять. Наверное, ее в Березкино переведут. Послезавтра у нас официальное открытие и первые пациенты туда прибудут. – Отчиталась она.

– Да, – кивнула я, – придется съездить. Езжай домой. Устала же.

Девушка еще раз зевнула и вышла за дверь. Я быстро переоделась и отправилась в палату к Адаму, пока единственному пациенту реанимации. Тот уже проснулся.

– Привет. Ты позавтракал? – Вошла в палату, улыбнувшись.

– Да. – Кивнул ребенок. – Ты знаешь моего родного отца? – Без предисловий перешел он к делу.

– Нет. Но перед тем, как он приедет к тебе, я хочу с ним познакомиться и поговорить. – Сообщила, проверяя показатели на мониторе.

– И что ты у него спросишь? – Зыркнул на меня малец.

– Сначала я узнаю, нужен ли ты ему, а потом уже будем смотреть по факту. Если нужен, то ему создадут все условия, и он будет общаться с тобой каждый день. А если не нужен, то мы узнаем почему, и постараемся помочь ему сделать правильный выбор. – Пожала плечами.

Я быстро переняла манеру Антона рубить с плеча правду-матку. Адам действительно очень много пережил для своего возраста. Он способен усваивать нужную ему информацию.

– Я понял. – Напряженным голосом ответил мальчик, пока я выписывала данные. – Я попытаюсь… понравится отцу.

– Ты не можешь не нравиться. – Улыбнулась я. – А теперь давай возьмем у тебя немного крови и поработаем с мышцами. Мне кажется, что ты уже готов к самостоятельности.

Адам старался, краснел от натуги, сам пытался перевернуться, но его мышцы были слабы настолько, что часто приходилось лишь ограничиваться объяснениями, как делать правильно, и обещать, что в следующий раз все получится.

– Не получится, – пыхтел ребенок. – Но дней через десять я обязательно смогу.

Какой же он…

– Адам, а как ты Надю напугал? – Спросила, массируя пациенту голень.

– Если я покажу, то ваш муж меня накажет. Так что показывать я не буду. – Пропыхтел он. Видимо ему все же было больно.

– А рассказать? – Склонила я голову набок.

– А я сам не понимаю, как это делается. Просто когда хочу, меня слушаются. – Пожал он плечами.