Чужая вина

Договорить она не успела, потому-то у меня резко заложило уши, и я как пушинка полетела в сторону высокой канавы, что была у дороги. А нет, не полетела. Это Антон меня подхватил и утрамбовал туда прежде, чем над головой пронеслась удушливо-горячая волна. Вера уже находилась в импровизированном окопе. Дочь выглянула сразу же, как только волна прошла.

– Коля! – Она вылетела из канавы с такой скоростью, как будто за ней черти гнались.

– Вера, нет! – Рванула я за ней, еще не понимая, что произошло, но уже осознавая весь ужас реальности.

– Марта! – Меня тут же перехватили поперек пояса, но я уже успела увидеть, как дочь забегает в разрушающееся здание. Его качало из стороны в сторону. Из окон и дверей выпрыгивали люди в форме, но казарма почему-то не падала.

– Вера! Вера! Нет! Вера! – Завизжала я, брыкаясь. – Нет! Пусти!

– Хозяин удержит здание. Ей ничего не грозит. – Пытался мне объяснить Антон, но я ничего не хотела слышать. Там моя дочь, а потому я начала брыкаться в два раза сильнее, но Антон вдруг потащил меня еще дальше от здания.

– Пусти! – Наконец, бессильно разрыдалась я. – Пусти! Там моя дочь! Пусти! – Заорала, заметив Павлова, вытаскивающего какие-то тела.

Здание казармы снова задрожало и начало оседать.

– Марта! Марта! Они живы. Все хорошо будет. Хозяин не может умереть. И совершенно точно не позволит этого сделать Вере Родионовне. – Пытался вещать мне Антон, но мне было не до него, потому что сейчас я видела, как складывается бетон. Там выжить было нереально, поэтому, оттолкнув руки мужчины я села на землю и завыла. В голос. Громко. Долго. – Марта, смотри! – Неожиданно его ладони легли на мое лицо, и он повернул его в нужную сторону. – Смотри, она жива!

Я сморгнула слезы и действительно увидела Веру, вытаскивающую кого-то из-под обломков. В пыли плохо было видно, но дочь я узнала сразу. Вот только не сразу поверила, что она с такой легкостью отбрасывает в сторону огромные куски бетона.

– Вера, – всхлипнула я, оперлась на руки и поползла на четвереньках, потому что на ноги сейчас встать бы не смогла ни при каких условиях.

Позади послышался тяжелый вздох и меня оперативно подняли на руки. И даже понесли в сторону горы обломков. Вера за это время с радостным возгласом отбросила последнюю плиту и извлекла на свет белый Николая. Мне сначала показалось, что у меня галлюцинации. Не могла она его закинуть себе на плечо и спускаться с таким видом, будто он ничего не весит.

– Мам, – услышала ее возглас.

– Я тут, – ответила ей сорванным голосом.

Вера спустилась вниз и аккуратно положила Хозяина на землю.

– Мам, ты его не посмотришь? – Спросила она совершенно спокойным голосом.

– Он не умер? – Не поверила я.

– Если он умрет, то я его на том свете достану и верну. – Фыркнула дочь и отправилась к Павлову что-то там спрашивать.

Я грязными руками стерла с лица слезы и завозилась, показывая Антону, что меня можно спустить с рук. Он тут же поставил меня на ноги.

– Так, дыхание, пульс, сердцебиение. – Принялась вспоминать я врачебную мантру. И то, и другое, и третье присутствовало. А еще была необычайно высокая температура тела. Градусов пятьдесят и…

– У него ребро сломано. Надо перетянуть. – Сообщила я, расстегнув на зяте одежду и не найдя других видимых повреждений.

– Мам, я тут сама. Там люди пострадали. – Вера опустилась на колени перед мужем и положила перед собой автомобильную аптечку.

– Да-да, конечно. – Я посмотрела на свои грязные руки и, покачав головой, отправилась к Павлову. Антон шел позади. – Сколько раненых? – Начала я с главного.

– Трое. У одного перелом ноги, другого стеклом посекло, мы его перевязали, а третьему по голове прилетело, но он в сознании. – Отчитался он.

– Сейчас я перелом зафиксирую и всех нужно отвезти в санаторий. – Распорядилась я, заметив живого и здорового отца Адама, который, рыскал по обломкам и что-то вынюхивал.

Глава 12

Меня трясло, пока раненых распихивали по машинам. Я пыталась справиться с тремором, но получалось откровенно плохо. Больше всего мне хотелось сесть на землю, свернуться калачиком и скулить от страха за себя и своих близких. Но сейчас такая роскошь была для меня не позволительна.

– Марта, – в какое-то мгновение мое лицо обхватили до боли родные ладони. – Марта, все хорошо. Никто не погиб. Такое бывает. Все живы. Хозяин уже пришел в себя. Марта, ты меня слышишь?

Я выдохнула и мелко-мелко закивала головой.

– Д-да, – сообщила не своим голосом.

– Николая Николаевича посмотришь? – Совершенно интимным шепотом спросил он где-то у уха.

– Д-да, – кивнула.

Меня резво подхватили на руки и переместили к так и лежащему на промерзлой земле Николаю. Я склонилась над Хозяином, едва меня спустили с рук. Просто не могла видеть бледное и безжизненное лицо Веры. Как бы моя дочь не храбрилась, за мужа она переживала куда больше, нежели за меня. И мои паника и ужас перед этим человеком отступили на второй план. Потерплю, ничего со мной не сделается.