Чужая война

— Да нет, так, совсем чуть-чуть. — Врать девушка не умела от слова совсем. Хватило одного взгляда средней проницательности, чтобы она раскололась. — Два короля, штук пять герцогов, с десяток графов и толпы солдат.

После такого списка пришлось даже уточнить:

— И ты их всех не пустила?

— Конечно! Вы же спали!

Представив, как сразу обе монарших особы отбивали порог моей палатки, а внутрь их не пускала хрупкая девушка, я не сдержался и рассмеялся в голос.

— Ха-ха-ха! Молодец, хвалю!

У такого, конечно, будут последствия. Но взглянув на часы, я понял, что спустя пару часов разгребать их придётся не мне.

— Знаешь, не знаю, будет ли у меня ещё такая возможность, но спасибо тебе за усердие, помощь и вот это вот всё.

Получилось не слишком изящно, но Миюми всё равно оказалась тронута до глубины души.

— Правда?

— Ты была лучшим адъютантом из возможных!

Не сдержав эмоций, она бросилась меня обнимать. Постояв так некоторое время, я потрепал её за волосы и сказал:

— Береги себя и оставайся такой несмотря ни на что.

— Вы что, куда-то уходите?

Глядя в её глаза, полные любви, преданности и обожания, я понял, что никогда не смогу сделать им больно, а значит, не смогу сказать правду.

— Просто пойду прогуляюсь, праздник ведь.

Оставалось надеяться, что настоящий Рейланд, который вскоре вновь вернётся в своё тело, не окажется законченным мудаком и не прогонит прочь это милое, но местами предельно нелепое создание.

— Тогда я буду ждать вас?

— Не стоит, лучше пойди тоже развейся.

Миюми восприняла это не как совет, а скорее как приказ, и со всей возможной решимостью отправилась веселиться. Она заслужила.

— Леон, кстати, попросил передать вам кое-что особенное! — сказала она уже из самых дверей.

— Небольшую порцию замечаний в двух томах? — ехидно уточнил я.

— Хе, нет, я положила его подарок вам в стол, во вторую шуфлядку.

Договорив, она выпорхнула из палатки вся себе на уме, а я полез выяснять, что же такого мне подарил граф. Там ведь могло оказаться и нечто, что лучше выбросить, пока не завоняло. Впрочем, в столе нашлась самая заурядная бутылка, во всяком случае на первый взгляд. Как менеджеру по продажам, мне очень хорошо был известен парадокс дорогих вещей — они очень редко старались выделиться.

Эта бутылка не была исключением: внешне самая обычная, но вот пробка и печать на ней… Память Рейланда мгновенно опознала в ней «Стругское красное» — лучшее вино Риверкросса, которое обычно поставлялось исключительно на стол короля. Достать такое было не самой лёгкой задачей, «глаза и уши» явно потратились на такой подарок.

— Возможно, стоило оставить такую роскошную вещь настоящему Рейланду Рору, но с другой стороны… — принялся я размышлять вслух. — В конце концов, мне удалось сделать за него всю его работу, даже лучше, так что потерпит. Отведаю королевского вина!

У меня уже была идея о том, с кем его разделить, но до её прихода оставалось ещё больше двух часов, а значит, можно было прогуляться.

***

Больше всего творящееся снаружи напоминало Октоберфест, произошедший в день Святого Патрика на улицах Рио, во время проведения знаменитого фестиваля. Куча радости, перемешанная со слоновьими дозами алкоголя, льющимся отовсюду. И моя палатка оказалась едва ли не в самом центре этого своеобразного карнавала.

Хотя стояла уже непроглядная темень, людям явно было не до сна. Да и света оказалось столько, что понять, что на дворе ночь, было совсем не просто. Даже башню, находившуюся в самом центре всего, и ту умудрились украсить, правда, только снизу и чуть-чуть сверху — сказывались гигантские размеры сооружения.

Прямо напротив моей палатки на импровизированной сцене, весело смеясь, отплясывали какую-то кривоногую бурду «лунные» вперемешку с «солнечными». Многочисленные зрители активно поддерживали выступающих совсем не цензурными криками.

Заметив моё появление, ко мне подошёл один из солдат, на котором из униформы остались панталоны и китель с характерной нашивкой сорок второй полубригады.

— Слава Рейланду Рору! — прокричал он оглушающе.

Его мгновенно, на рефлекторном уровне поддержали другие «солнечные». Солдаты Тофхельма на пару секунд замерли, словно раздумывая, насколько не патриотично будет присоединяться. Однако магия момента оказалась сильнее, и скорого эти слова орала вся округа.

— Они вас, ик, любят.

Я обернулся и обнаружил рядом с собой короля Тофхельма Хоакима Клыка, вооружённого сразу двумя бутылками. Его величество пребывал в своём стандартном состоянии «крепко пьян, но ноги ещё держат, а значит, можно продолжать».

— Завидуете? — уточнил я ехидно.

— А чему? Ик… меня-то они любят постоянно, а вас только неделю раз в два года! Ха! — рассмеялся король.

Где-то в этот момент мне вспомнился Кейл. Это надо было спросить:

— А где, кстати…

— Вы о том, кому мы вчера устроили тропу… ик, позора? — лукаво уточнил Хоаким и с хитрецой добавил. — Я придумал ему наказание, ха, да какое!

— А Галлен? — вспомнив о ещё одном предателе, зачем-то спросил я.

— Кто? — переспросил король и, не дождавшись ответа, сам вспомнил, — а, этот, его здесь нет, он в ближайшее время будет занят.