Чужая война

Парламентёр неуверенно потоптался, не зная, где находится вражеский командир. Потом зашагал наугад и остановился метрах в пятидесяти левее Володи. Мальчик не слышал, о чём он говорит с тем офицером, который оказался к тому месту ближе всех.

Тут рядом с Володей оказался один из охранников с длинным шестом, на конце которого был примотан странный вымпел с рисунком. Мальчик с удивлением обнаружил довольно неплохо выполненный собственный герб. И когда успели только? Это ведь не так просто сделать — сначала герб надо было скопировать… Аливия! Так вот почему она вчера так хитро на него поглядывала.

Солдат воткнул шест рядом с Володей и гордо встал рядом — охрана.

Переговоры тем временем завершились, и офицер скакал к Володе, подстёгивая лошадь. Осадив её практически перед князем, он доложил:

— Милорд, враг готов сдаться и спрашивает о наших условиях.

Володя пожал плечами:

— А что в таких случаях принято обещать?

— Ну… — Офицер замялся. — Я пообещал им жизнь. — Он неуверенно глянул на князя и, не заметив каких-либо признаков недовольства, продолжил уже смелее: — Благородные сохраняют личное оружие с обещанием не применять его в плену…

Володя поднял руку, останавливая офицера.

— Как твоё имя?

— Нинрон Варт, ваше сиятельство.

— Вот что, Нинрон, ты, как я вижу, прекрасно со всем справляешься. Назначаю тебя ответственным за переговоры о сдаче, потом примешь пленных.

— Меня? — Офицер даже засветился от счастья. Похоже, это была великая честь, судя по тем завистливым взглядам, которые стали бросать в сторону Нинрона остальные.

— Да. Ничего сверх необходимого не обещай, но и жёстких условий не надо. Разберёшься, что к чему. Бери флаг переговоров и отправляйся… И ещё… — Володя задумался. Офицер терпеливо ждал.

Мальчик соскочил с коня и отозвал офицера в сторону. Убедившись, что их никто не слышит, заговорил:

— Когда они сдадутся, сделаешь вот что…

Нинрон выслушал Володю, всё больше мрачнея с каждым словом.

— Милорд! Это будет нарушением условий…

— Тише! Если бы я хотел, чтобы о нашем разговоре слышали все, то говорил бы на месте. Никаких нарушений условий не будет. Суматоха после боя… ну, ошиблись, с кем не бывает… Солдаты же… Я потом лично… слышишь, лично извинюсь перед ними за ошибку, и все условия капитуляции будут соблюдены. Клянусь, не пострадает никто из благородных. Но это надо сделать.

— Но, милорд, я не понимаю… — Нинрон выглядел сильно-сильно озадаченным.

— Нинрон, скажи, ты сможешь это сделать или мне поискать другого офицера, который поймёт?

Тот думал недолго.

— Я сделаю, как вы сказали, ваше сиятельство. Я верю вашему слову.

— Вот и хорошо. У меня действительно нет никакого желания причинять кому-либо вред. И обещаю лично извиниться перед всеми. А сейчас действуй. И мне всё равно, как и что ты будешь говорить: ошибка солдат, опасение за безопасность пленных в городе, только что подвергнувшемся нападению. В общем, сам думай, как это сделать.

Нинрон убито кивнул и уже без прежнего энтузиазма направился на переговоры. Володя же развернул коня в сторону крепостной стены.

— Милорд, вы куда? — удивился Фелнер. — Разве вы не будете принимать капитуляцию?

— Капитуляцию? — рассеянно поинтересовался Володя. — Какую капитуляцию? Вот что, Фелнер, бери коня и осмотри все наши позиции. Передашь командирам приказ записать наши потери: убитые, раненые, если возможно, поимённо. Пусть собирают сведения, начиная с десятков, и передают их дальше. Сегодня вечером все старшие командиры должны прибыть на совет. Особенно это касается командиров лучников… у меня есть для них пара ласковых слов… Там они должны будут доложить о потерях. Убитых врагов сложить отдельно. Пусть оценят численность ворвавшихся, количество убитых и раненых с их стороны. Найди Арвида и передай, чтобы он тоже прибыл на совет. Я хочу узнать у него количество раненых в госпиталях и его прогнозы по ним. Вроде бы всё… Исполняй!

— Но, милорд…

— Ну что ещё? — раздражённо повернулся к нему Володя.

— Я просто хотел узнать… где вас искать, если что?

— Я на стене. Если помнишь, бой окончен только здесь, в городе, а там он ещё идёт.

Князя проводили всеобщими недоумевающими взглядами, но спорить не решились.

Со стены Володя ещё раз посмотрел на то, что творится в городе. Ничего необычного — осознав бесполезность сопротивления, родезцы складывали оружие и под присмотром ликующих ополченцев направлялись в центр площади, где организовали временное размещение пленных. Убедившись, что тут всё в порядке, мальчик целиком уделил внимание происходящему за стеной города.

— Вывешивайте сигналы! — бросил он через плечо прежде, чем прилипнуть к биноклю.

В общем, тут тоже всё было неплохо. Хотя враг и отступил от городских стен, чтобы избежать обстрела лучников, но понесённые в первые минуты боя потери, а также то, что родезцы так и не смогли организоваться, делали их шансы на победу не очень высокими. Если что и заставляло их ещё держаться, так это надежда спасти товарищей, попавших в ловушку в Тортоне.