Чужая война

— Тут нет упаднических мыслей. Ты не смотри, Гладиатор, что я тут пиво пью, разговоры всякие плохие разговариваю. Думаешь, сдулся Барабан. Думаешь, думаешь. По лицу твоему это видно. У тебя, как в Букваре, все на лице написано. Только неправда это. Я себя настроить пытаюсь. И хотя хреново получается, но я все же сделаю это. Только вот чувство у меня такое, что это моя последняя операция. Не знаю уж почему, но вот чувствую так. И если жив останусь, то отправлюсь на покой. У меня недавно даже мысль была, не поверишь, нейрофон купить да подключиться. А потом заразить себя чем-нибудь тяжелым, но чтобы вылечиться. Глядишь, твой бы подвиг повторил. И стал бы таким же, с нейрофоном, шепотом этим мерзким, но живым, не «куклой», понимаешь?

Барабан принялся за вторую кружку, которую минутой ранее поставил перед ним на стол официант. А еду нам так еще и не принесли.

Смотрел я на него и не видел в нем больше боевого командира. Надо бы Шахматисту все-таки позвонить да рассказать обо всем.

Мы сидели больше часа. Разговор не клеился. Я хотел обсудить предстоящую операцию, поделиться впечатлениями от охоты на Кузнеца, только Барабан ничего не слушал, он как заведенный жаловался на жизнь да рассуждал о том, как сейчас хорошо в Гурзуфе. Прикончив вторую кружку, он заказал себе третью и, похоже, останавливаться не собирался. Я быстро расправился со своим ужином и попросил у официанта счет, пока Барабан не напился окончательно. Он все понял, проводил официанта грустным взглядом и сказал:

— Не думай, Гладиатор, на операции все пройдет гладко. Я перед ребятами не опозорюсь. Не имею права.

На улице мы холодно попрощались. В Барабане чувствовалась неудовлетворенность от встречи. Я был разочарован. К моему удивлению, он не стал вызывать такси, сам сел за руль своего «Доджа». Похоже, этому парню уже нечего терять. Я пообещал себе утром позвонить Шахматисту и рассказать о поведении Барабана. Нельзя ему сейчас доверять командование ребятами. Пусть его заменят хотя бы на время операции. Кто-то из его ребят примет командование на себя, а он простым оперативником в поле пойдет.

Но утром я о Барабане не вспомнил, а жаль. Быть может, если бы я все-таки поговорил с Шахматистом, Барабан остался бы жив. Но что сделано, то сделано. Прошлое не переиграть, хотя иногда очень хочется.

До площади Конституции я доехал за пятнадцать минут. В магазинчике «24 часа» купил себе два литра пива. Раззадорил Барабан душу, аж жажда замучила. Машину оставил напротив парадной и вошел в квартиру. На кухне нашел чистый граненый стакан, с тоской окинул взглядом полную грязной посуды раковину и расположился в гостиной на диване.

Я взял планшет, полученный от Шахматиста, и включил его. Загружался он долго, я успел выпить стакан хмельного. Наконец, появился рабочий стол, на котором на фоне цветочного поля красовались три иконки. Первая называлась «Инструкция», вторая «Объекты». Обе в формате pdf. Третья иконка названия не имела. Только серое лицо пришельца с большими глазами, как его показывают в многочисленных фантастических фильмах. Первым делом из любопытства я ткнул на морду пришельца, и ничего не произошло. Приложение было неактивным или планшет битый. Я попробовал открыть файл «Инструкция», и он загрузился. Я наполнил себе бокал и погрузился в чтение.

На нашу долю приходилась одна точка. Находилась она на Варшавской улице сразу за зданием Конституционного суда. Там начиналась длинная вереница общежитий разных университетов. В одном из зданий и обосновался Кузнец. Операцию назначили на пятницу, так что оставалось всего два дня до часа «X». Что называется, негусто. С другой стороны, если бы мы узнали об этом за неделю, то информация могла бы просочиться на ту сторону, и Кузнецы бы снялись с насиженных мест. А два дня достаточно, чтобы подготовиться к работе.

Инструкцией нам предписывалось выдвинуться к объекту в час дня, чтобы к двум быть готовым начать штурм. О начале операции нас предупредит специальный сигнал, который поступит на планшет. Таким образом операция начнется синхронно по всему городу.

Нам надо бесшумно войти на этаж, где засел Кузнец, и нейтрализовать его любым способом. Была особая приписка для самых смелых: в плен объект не брать и даже не пытаться. При устранении объекта разрешалось применять любое оружие. Так что мы получили карт-бланш на стрельбу в людном месте. Хотя когда нас останавливали запреты! Только вот меня настораживало место проведения операции. Общежитие. Там же «охваченных» в каждой комнате с десяток наберется. Если «кукловод» их всех призовет на защиту Кузнеца, нам мало не покажется.

В файле также находилась детальная схема продвижения по территории общежития, с пометками по этажам и комнатам. Кузнец находился на третьем этаже в комнате 312. Три соседних помещения занимала его охрана. В четвертом находился склад оружия, если верить приложенной схеме.