Чужая здесь, не своя там. Часть первая

Ронольв закончил обучение в аспирантуре Амаллионского Университета. Он боевой маг, поэтому последнее время обучения его проходило преимущественно в разъездах, так как была необходима расширенная практика.

Рунгвальд же закончил обучение еще в прошлом году и все это время стажировался. Он как маг-артефактор был младшим помощником одного известного столичного мастера.

Матушка Фордис носилась как заведенная: следила за подготовкой комнат, распоряжалась, чтобы вдоволь навезли продуктов для любимых блюд мальчиков. Больше четверти века парням, а она «мальчики»… Хотя для нее они всегда будут именно ими.

Парни прибыли после обеда. У портала их встречал эдел Вистар.

За то время, пока они добирались от Управления перемещениями до дома, матушка Фордис вся извелась. Обычно спокойная Рини сейчас тоже была взбудоражена. Даже Диль сегодня сняла вою надменную маску, и улыбка ее была искренна и приветлива. Остальные члены большого семейства также находились в радостном ожидании.

Пока парней встречали, приветствовали, ощупывали и сетовали, что они похудели (эдель Фордис), я стояла в стороне. Я была уверена, что кто-либо из них не будет особо рад меня видеть. Ни с одним из них за столько лет я не смогла сдружиться. Рун меня так вообще ненавидел. Рон же был абсолютно равнодушен к моей персоне, лишь бы я не мешала ему, когда он гостит дома.

Когда все расселилась за большим обеденным столом, сейчас накрытым празднично, эдел Вистар, сидевший, разумеется, во главе его, спросил:

— Ну что, парни, какие дальнейшие планы?

— Отец, планы на меня ты и сам давно составил, — усмехнулся Рон.

— И ты не против них? — хитро прищурив глаза, поинтересовался эдел. Ведь ясно же, что что бы сейчас ни ответил сын, отец знает, как склонить его к нужному решению.

— А куда я денусь? — делано вздохнув, вроде бы и обреченно произнес Рон. Он тоже своего отца неплохо знал.

— Так что же это за планы такие? — не выдержав, спросила Диль.

Отец и сын, переглянувшись, ухмыльнулись.

— Отец собирается сделать из меня для начала своего помощника.

«А потом Ронольв заменит отца на должности главы провинции», — подразумевалось продолжение фразы, хотя это случится лет через десять. За это время Ронольв вполне будет готов к подобной должности.

— Ну а ты чем собираешься заниматься, Рунгвальд? — начал расспросы второго молодого человека эдел Вистар.

— Пару месяцев отдохну, а потом займусь обустройством поместья наших родителей.

— Ты хочешь уехать от нас? — упавшим голосом спросила матушка Фордис.

Все с удивлением посмотрели на Руна, а Иса еще и с недовольством.

— Дис, он же уже взрослый и вполне самостоятельный мужчина, — произнес эдел Вистар, погладив жену по руке.

— Да-да, конечно, но… — не договорила она, увидев строгий взгляд мужа. Выражение ее лица стало откровенно грустным и расстроенным.

— Торопиться я не буду, — тем временем продолжил Рун. — Тем более дел там будет очень много, так как в доме же давно никто не жил. Да и участок привести в порядок надо, — перехватив взгляд сестры, Рун сказал: — Сестер я забирать с собой не буду, если они не захотят.

— Я не хочу! — тут же вставила Исгельна.

— А я поеду, — спокойно ответила Сивина.

— В любом случае, Иви, это будет не скоро, — ответил сестре парень.

— Ты будешь открывать свое дело? — продолжил расспросы эдел Вистар.

— Разумеется. Свою часть наследства, кроме поместья, я оставлю девочкам в приданое, А себе на жизнь и сам заработаю.

Решение, достойное уважения. Видимо, так же решил и эдел и с одобрением кивнул. В дальнейшем они стали обсуждать то, как лучше организовать то самое дело Руна. Хорошие артефакторы быстро становятся известными, они наперечет и весьма ценятся. А уж насколько талантлив Рунгвальд — судить не мне. Было бы, конечно, любопытно, да и полезно мне к тому же, понаблюдать за ним во время работы, но кто ж меня допустит?

В доме стояла прямо-таки праздничная атмосфера: смех, шутки, веселый гомон голосов. Хоть парни и писали достаточно часто, но что рассказать, чем поделиться, они нашли. В свою очередь Диль и Рини наперебой делились местными новостями, вот только Исгельна несколько хмурилась и с неодобрением смотрела на брата.

А я чувствовала себя чужой. И, вроде, мне бы радоваться, что все семейство в сборе, но глухая тоска не покидала меня.

Как там мои родные, любимые и бесконечно далекие? Брату было уже десять лет. Мама писала, что он лучший наездник во всей округе, даже получше многих взрослых. И растет он копией отца. От мамы ему достался только неспокойный характер. До чего же хотелось его увидеть! Отец обычно в письме писал пару строчек о том, что у него все хорошо и что он скучает. Мне казалось, что он до сих пор так и винил себя в произошедшем. Зато мама старалась за двоих: из листов ее послания можно было выложить небольшую простынь. А следующее письмо будет только через семь месяцев…

С Инепом сегодняшнее занятие пришлось отменить, а в оживленный разговор Ровенийских и Натсенов меня как-то не приняли.