Чужая здесь, не своя там. Часть вторая

За эти несколько месяцев чистая, гладкая кожа лица эдель Фордис покрылась ещё не особо заметными, но уже обозначившимися морщинами. Но даже не это выдавало изменения. Взгляд, чуть померкнувший, как будто выцвел, утратил былую яркость.

— У тебя что-то случилось? — спросила она обеспокоено.

Я покачала головой.

— Ты так редко мне писала, а на последние письма вообще не ответила. У тебя точно все в порядке?

И она, и я знали — я сейчас совру. Ну какой может быть порядок, если я стою перед ней в старом, висящем мешком на мне платье, а на щеках только-только высохли слезы?

— К сожалению, я была в отъезде, а почтовик с собой не брала, — я почти не соврала.

— Так не стоило поступать, — упрекнула меня эдель Фордис, — я же волновалась. Да и родители твои, наверняка, тоже.

Чтобы не сказать лишнего, я попросту промолчала.

— Ты здесь по каким-то делам, а иначе бы не приехала, да?

— Так получилось.

— Все верно, ты уже взрослая, живешь своей жизнью. Зачем тебе люди, вырастившие тебя.

— Ну зачем вы так?

Мне стало обидно от упрёка.

Хотя, с другой стороны, я бросила матушку Фордис в самый тяжелый для неё момент. Не смогла с ней разделить горе, может быть чем-то облегчить страдания, горечь потери. Но иначе я не могла, не выдержала бы здесь больше. Предел есть у всего.

Частично я это озвучила.

— Все так. Ты права. На тебя столько всего навалилось. А ты, девочка моя, так и не видела ещё толком счастья. — Она сжала мои руки и пристально заглянула в глаза. — И если ты не будешь всех нас видеть, но от этого станешь хоть чуточку счастливее, то я готова принять такое твоё решение.

От неожиданности и изумления я даже не стала выдергивать руки из крепкого хвата хрупкой эдель.

— Я не могу с вами, но и совсем без вас… Это неправильно. — Я покачала головой. — Не часто, но я буду вас навещать.

Слова дались мне с трудом, и я не особо была уверена в разумности такого решения. Меня проняла настолько глубокая скорбь в глазах матушки Фордис, что даже ком в горле возник, и другой ответ произнести не получилось.

К завтраку мы с Данфером все же вышли. Во время приветствия и знакомства он крепко держал меня за руку, как будто боялся, что я оставлю его одного среди этих незнакомых, хоть и представленных, людей. Хотя, думаю, он видел в них намного больше, чем я.

За столом было непривычно малолюдно. Только наместник, его супруга и Диль. Эйрик спускаться не стал. И я подозревала — не потому, что ему было тяжело, скорее всего стеснялся своего увечья.

Данфера эдел Вистар представил как моего подопечного, над которым я в скором времени возьму опеку.

Все с удивлением посмотрели на меня, а я на наместника. Неужели ему удастся это провернуть? Я хоть и рассчитывала на подобное, но вот уверенности совсем не было.

— Астари, ты же сама только вышла из подопекунского возраста, — громким шёпотом, но так, что слова были слышны всем, произнесла Диль.

— И что? — хмуро спросила я.

— Не сильно ли ты молода для такой ответственности?

— Нет, — твердо ответила я.

— Неужто папенька позволит тебе?

— Диль! — наместник не сильно повысил голос, но девушка замолчала.

Блондинка хитро мне улыбнулась, подмигнула и приступила с уже постным выражением лица к завтраку.

А Данфер смотрел на нее такими глазами… Как Эйрик смотрел обычно на книгу, которая оказывалась самой интересной из всех, что он читал до этого. Как Сивина смотрела на самый прекрасный цветок в саду. Ну и так далее. В общем, как на неожиданное увиденное чудо, сокровище.

Красавица перехватила взгляд мальчика и вопросительно изогнула бровь. Данфер смутился и быстро перевел свое внимание на еду в тарелке.

— Ну, рассказывай, чем понравилась? — не выдержав, спросила я, как только мы вернулись к себе.

Данфер не захотел осмотреть дом и сад.

— Кто? — Полные недоумения глаза.

Я хмыкнула.

— Дильмари.

— И вовсе она мне не понравилась.

Увы, также как Диль, я бровь изогнуть не могла, поэтому обошлась словами.

— Не верю.

— Да я же говорю — не понравилась. — А краска смущения уже выступала даже на ушах. — Она просто… такая!

— Какая?

— Ух… ну не знаю. Необычная. Представь себе огонек, заключенный в лед.

— Разве такое возможно?

— А разве так сложно просто представить?

Данфер даже глаза закатил.

— Знаешь, ты наверно видишь все же не ауры, а что-то другое… — задумчиво заключила я.

И моих скудных знаний хватило, чтобы понять — ауры, это нечто другое. Возможно, более многогранное и многоцветное. А Данфер использует лишь такие определения: тепло, холод, огонь, лед. И цвета только с ними связанные. Самим нам в этом точно не разобраться.

— И что?

— Надеюсь, скоро узнаем и со всем разберемся.

Меня вызвали в Управление внутренней стражи. Бросать Данфера одного не хотелось, да и не то, чтобы одного — просто без меня.

— Не переживай, я присмотрю за ним, — заверила меня Диль. — Найдем, чем заняться. Баловаться не будем.

Не переживать я не могла, но была уверена — эти двое найдут общий язык. Ну и может Эйрик наконец-то выберется из своего убежища.

— Ты знаешь куда я иду?

— Догадываюсь. Везет мне оказываться в неудачное время в ненужном месте и слышать то, что мне не предназначается.