Чужая здесь, не своя там. Часть вторая

— И вам спасибо, — вдруг произнёс он.

Я не сразу поняла, за что Стейнир благодарил. Неужели за шанс?

Ну вот, опять я уже невесть что, начала себе придумывать! Может ему скучно было и он благодарил за составленную компанию и не больше?

Попрощалась я с ним скомкано, к своему неудовольствию и, если мне не показалось, вызвала этим у Стейнира раздражение. А мне хотелось поскорее скрыться от него просто потому, что под взглядом холодных глаз мне от чего-то становилось излишне жарко.

К вечеру, когда уже вернулись домой, стало понятно — жар был неспроста. Я простудилась.

6

Банафрит и Элодия развели активную деятельность по моему спасению: укутали не в одно теплое одеяло, достали откуда-то не менее теплые, но колючие носки, навели чаев с травами и малиновым вареньем. Данфера ко мне не пускали: «Не хватало еще и тебе заболеть!». Однако ночью, пока бдительные дамы отсутствовали, пробрался ко мне и принес кусок пирога.

— Даник, мне же сейчас ничего в горло не лезет, — еле слышно прохрипела я.

— А откуда ты тогда сил наберешься? — удивился он. — Не из куриного же бульона.

Он выразительно скривился — у него-то бульон энтузиазма не вызвал.

Я клятвенно его заверила, что все обязательно съем и шикнула, чтоб все-таки пошел к себе, хотя мой подопечный и хотел покараулить меня ночью.

— Ну не совсем же я беспомощная, — заметила я.

И вновь этот взгляд, как будто на маленького ребенка смотрят.

— Если что, зови!

Как только он вышел, я не выдержала и всхлипнула, а из глаз, и без того слезящихся, потекли соленые капли по щекам.

Совершенно чужие по крови мне люди заботились обо мне как о самом близком человеке… О родных в этот момент я старалась не думать.

Весь следующий день я провела в своей комнате под все тем же бдительным надзором Элодии и Банафрит. Их забота мне была, безусловно, приятна. И все же она начала утомлять.

Джетмира я предупредила, что буду некоторые время отсутствовать. Ведь прервать свой навязанный отдых я собиралась значительно раньше, а тут…

«Выздоравливай. Однако домашнее задание я спрошу с тебя как положено».

— пришел мне ответ на почтовик.

Я выдержала только два дня. Как только смогла подниматься с кровати, не испытывая сокрушающей слабости, тут же отправилась в «библиотеку».

Мастера на месте не было, поэтому я на кухне пила чай с Понтером. Он тоже пытался подкормить меня.

— А то бледная ты какая, — произнес он и тут же смутился. — Прости, я не хотел обидеть.

— Все в порядке, — улыбнулась я ему. А сама украдкой посмотрела в отражение в буфете. Если я выгляжу бледной, то наверно действительно все печально. Хотя утром, глядя на себя зеркало, я ничего такого не заметила.

— Скоро мастер будет?

— Не знаю, — пожал плечами Понтер. — Он наверно не рассчитывал, что ты сегодня придешь. Может тебе лучше домой вернуться?

— Подожду все-таки, если ты не против.

— Нет, конечно, — тут же замахал он пухлыми руками.

Я осталась на кухне и стала наблюдать, как Понтер, несмотря на грузную фигуру, легко двигается по помещению, виртуозно обращается с ножами, с вдохновленным лицом творит некое волшебство. Честное слово, судя по тем запахам, что доносились, там точно должно получиться что-то волшебное.

— А зачем столько еды? Неужели эд Йеннер так много ест? — удивилась я.

Понтер замялся.

— Он сегодня гостей ждет, — нехотя ответил он и вновь залился краской.

Я попыталась придать как можно более серьезное выражение своему лицу, но удавалось с трудом.

— Свидание?

Понтер сделал вид, что ничего не услышал, а я негромко фыркнула.

Сидеть мне надоело, поэтому принялась ходить хвостиком за Понтером, благо он не возражал.

— А это ты что высыпал? — полюбопытствовала я.

— Кардамон.

— А он точно подойдет для паштета?

— Пробуй, — недовольно пробурчал повар, протягивая вилку.

Я попробовала.

— О-о-о, как вкусно. Можно еще?

— Нужно.

Так я с интересом и наблюдала за творимым волшебством кулинарии.

— Слушай, ты же действительно потрясающе готовишь. Не жалко тебе растрачивать свое мастерство? — Понтер побагровел, но в это раз скорее всего от гнева. — Прости, я не так выразилась, — тут же добавила я. — Неужели ты не хотел бы открыть свой ресторанчик, чтоб развернуться?

Повар вздохнул, взял платок, вытер выступившую испарину на лбу и произнес:

— Хотел бы. Более того, знаешь, кому принадлежит тот трактир, что напротив?

— Вот как… — выдохнула я.

— Нет, не мне, — усмехнулся Понтер. — Джету. Он его выкупил для меня, но… Я же не могу его вот так принять. Поэтому пока не заработаю достаточных средств…

— А зачем мастеру для тебя выкупать трактир?

Вот тут Понтер видимо понял, что сболтнул что-то лишнее. Но ведь я его не заставляла — все сам.

— Он мой брат.

— Вот это да… — ошарашенно произнесла я. — Вы же совсем не похожи.

— Мы сводные. Мой отец и его мать поженились, когда мне было пять, а Джету двенадцать.

На минуту Понтер замолчал, а я обдумывала услышанное.

— Я когда сосредоточен на готовке, на все остальное мало обращаю внимание. Ты меня подловила, — печально улыбнулся повар. — Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не стоит?